Как я сидел в Таиланде (рассказ от первого лица)

Таиланд. Бангкок. Депортационный центр. Начало.

В Бангкок нас привезли уже поздно ночью. Если кому-то нравится урбанистическая красота, то БКК красив. После двух с половиной лет у моря вся эта городская суета казалось чем-то нереальным, почти другим миром. Тогда мы не знали как выглядит IDC, какие условия, но судя по названию "депортационный центр", нам казалось, что это не тюрьма с Писюлька..ыми условиями, а цивилизованное место, куда привозят всех, кого решили выдворить из страны за те или иные нарушения и преступления. Оказалось все не так радужно. С виду IDC ничем не отличался от других строений, даже симпатичный довольно, но внутри это выглядело по другому. Нас четверо и лаосцы, тоже вроде четверо и пятеро, сейчас уже не помню. Довольно цивильно они выглядели, намного белее своих тайских товарищей, довольно радушные и жадные до впечатлений от самих русских. Русские вообще, как я понял, всегда в центре внимания. О нас много слухов, легенд и все хотят хватануть своих впечатлений о нас. Поэтому не было минуты, чтобы чьи-то глаза не наблюдали за нами. Что мы едим, как спим, как себя ведем, что делаем, какие у нас эмоции, как контактируем с окружающими. Для большинства мы были и остаемся непонятными. Даже если мы делаем все так же как и другие. Так же ложки держим, так же в туалет ходим, так же смеемся. Все равно что-то в нас есть неразгаданное для остальных, непостижимое. Это я заметил уже давно в период общения с "другими" на свободе и этот характер общения был как положительный так и с обратным эффектом. Кто-то не связывался с нами по причине национальности, кто-то наоборот хотел видеть нас в друзьях, доверяя нам то, что не доверили бы другим.
Снова отпечатки пальцев, снова фотографирование фас-профиль, легкий шмон, сумки в отдельное помещение и вот мы в предварительной камере номер 14. Все через нее проходят, а потом отправляют на второй этаж. Хотя не все, интерполовские сидят там же на первом, рядом с офисом охраны. С один таким интерполовским русским я познакомился сразу, пока нас не запихнули в 14ю. Пока нас фоткали и шмонали, он узнал в нас русских, это не сложно среди любых других белых лиц и мы немного поговорили. Вот это было настоящий узник, тех, кого по праву называют русская мафия. Он сказал только, что интерполовский и назвал имя. За решеткой я разглядел азиата толстого, он лежал на огромном матрасе с особыми удобствами. И еще пару человек с серьезными лицами, но русский был один. Он был похож на кинозвезду, на Олега Видова, только с бородой. Никакой уголовной раскраски или манер. Крайне интеллигентный мужик с хорошими манерами и колоссальным спокойствием. Нам удалось поговорить пару минут, я спросил его что я могу для него сделать, он сказал, что по его душу идет работа и скоро его оправляют в Россию и что за ним ухаживает женщина, которая прилетела из России. Кто бы сомневался. Потом мы еще раз встречались на первом этаже, когда приезжал наш дипломат. Тепло встретились, поговорили. Тоже спокойствие, те же манеры. Сообщил что уже скоро отбывает. Больше я его не видел.
Камера номер 14 это был маленький ад. Камера временного, очень временного содержания, пока не отправят в общую. Никто, конечно, там убираться не собирался, все ждали переводов в другие камеры и состояние туалетов было плачевным. Запах внутри смешивался с запахом снаружи. Рядом перпендикулярно находилась комната с вещами, где лежали все сумки заключенных и запах оттуда шел кошмарнейший. Сумки прели от жары и грязи, покрывались плесенью. Ложишься, кладешь на рот что-нибудь из вещей и вот ты уже не чувствуешь ничего.
IDC внутри был похож на огромный город. Он состоял из огромных блоков и если посмотреть с вертолета на все это, то будет видно, как дох..а этих блоков и какой ужас они представляют. Зато снаружи он был похож на больницу. Фасады чистые, белые и утопающие в пальмах, цветах и зелени. Размеры всего были большими, коридоры, камеры, офисы, спортзал с высотой потолка метров 25. Между офисом работников IDC и рядом камер, среди которых была и 14я большая площадка, там встречали новеньких, там шмонали, там устраивали визиты. Справа от 14ой сидели интерполовские, их не смешивали ни с кем, потом женская камера, их тоже потом отправляли в другой блок. Как выяснилось потом, русских женщин сидело тоже немало и вообще у них камера была на 130 человек. Потом мы подробно расспросили одну из них, узбечку, которую тоже депортировали и мы вместе ехали в аэропорт. У них там тоже случались драки, в основном за места на полу. Потом за женской камерой предварительного содержания шли еще две где находились мусульманки и почти все с детьми. Из Сирии, из Ирана, Ирака и других стран. Мужья отдельно. Все за нарушение паспортно-визового режима. Все они были в черных одеждах с маленькими прорезями для глаз. Как они мылись, как в туалет ходили можно было видеть, если посидеть подольше напротив их камеры. Как они мылись и в туалет ходили учитывая их желание скрывать части тела. Понятно, что никто в ООН эти желания не уважал. Все находили какие-то способы оставаться людьми и придерживаться своих правил жизни. Закрывались, наверное, чем-то, потому что их камера находилась в самом центре офисной движухи и визиты проходили напротив их камеры. А камеры выглядели как вольер в зоопарке. Три стены и решетка и решетка с дверью. Мужья их сидели в других местах, я так и не понял где. Блоков было очень много. Но еще больше было дверей. Это просто пи..дец сколько. При всем убожестве содержания людей, двери открывались от отпечатка пальца охранников и работников центра.
 
С мусульманками во всем черном было очень много детей. От мала до велика. Некоторым не было еще и года, некоторые были беременные. И это никогда не было повода для улучшения их пребывания там. Да, конечно, закон нарушен, надо выдворять из страны, но на беременность и детский шок никто не обращал внимания. Хотя в их странах не лучше, вряд ли они все из дворцов или хотя бы квартир. Некоторые дети не понимали вообще где находятся, лишь бы мама рядом была. Тайцам все это было до фонаря. Эти бездушные уе..ны никогда меня больше не переубедят в обратном. За пять лет пребывания в тае я не раз жил в тайских семьях далеко от курортных зон и знаю быт тайцев от утра до следующего утра. Общий вывод такой: считайте, что это инопланетяне. Вы их никогда не поймете. И понимать там нечего. Всех под каток огромный и больше чтобы никого не было. Да, у меня только один вывод. На..уй их культуру, житие бытие, улыбки. Это все показное. Это все за деньги. Всех объединяет одно - деньги. Нас с ними, их с нами. Мы как цепочках все, пока есть бизнес, туризм, типа культура, сотрудничество. Убери это все, отстегни цепочку и мы бросимся рвать друг друга на куски. Кто выиграет, тот останется. Жизнь так сделала, или бог, если хотите, смешала всех на одной территории и смотрит какое количество Любви мы сможет чувствовать. Уверен, что до этого для всех были отдельные планеты. И это было правильно, но бог именно так и куражится, постигая свою совершенноство в таких играх. Я их всех люблю, но только в бинокль, а лучше через телескоп. У каждого народа есть свое Я и я готов это я уважать, но только на расстоянии. Кто поклоняется драконам и змеям, у тех эти змеи сидят в сознании. В этом я убеждался неоднократно. И только банкнота сдерживает всех от большой пизделки. Короче, видеть детей за решеткой это ужасно, господа.
Нас закрыли в 14ой, мы ополоснулись, попили кофе, поели сами, поделились с лаосцами, те с радостью и благодарностью согласились и взамен тоже пытались нас чем-то угостить, сигаретами, кажется. Три пакистанца спали в углу у кулера с горячей водой. Они проснулись, когда мы заехали, но отказались от всех предложений поесть, покурить. В углу у решетки был маленький магазинчик "все по 20 бат". Все да не все. Когда мы освобождались, то снова оказались в 14ой и там уже был другой магазинчик и с другим смотрящим. Они менялись в зависимости от срока заключения, но торговля шла круглосуточно. В первый заезд за ним присматривал маленький коренастый таец с помощником. Когда мы заехали они спали, только встретили нас, и снова спать. Зато поутру он проснулся рано, пошел мыться, вышел и стал наводить "красоту" на свое лицо. Где-то через полчаса на нас смотрело накрашенное уе..ище с довольно крепким телом. Кофе стало по 30 за пакетик. Был послан на..уй.
О том, что мы попадем скоро на второй этаж нам сообщил отличный парень по имени Нимо. В одном из анонсов я писал, что он алжирец. Нет, он иранец. Путаю эти страны, кажутся одинаковыми. Иранец, который читает Гурджиева!!!! Вот такой парень. Мы до сих пор с ним на связи по скайпу и переписываемся чаще, чем со своими москвичами. Он сидел в этом гадюшнике почти месяц и его по какой-то причине не переводили на второй этаж. А там, как он говорил, намного лучше. Раз в три дня есть прогулка, приходит врач, представители церквей и есть недорогой магазинчик внутри камеры. Это обрадовало неимоверно, сидеть в 14ой было бы суровым испытанием. Хотя... мы всегда делали чисто, куда бы мы не приехали. В Ранонге я раздобыл тряпок и швабр, и прежде чем постелить циновки оттирал пол до блеска, сметал эти килограммы черных волос, даже решетку, что была у нас в головах вся оплеванная и волосатая. В 14ой из шланга мощной струей прошлись по туалетам, чтобы самим не противно было, подмели пол, чтобы спать и уже тогда разместились. Я всю оставшуюся ночь разговаривал с Нимо, про Иран, Россию, про то, как много русских раньше работало в Иране, строили им станции, дамбы, еще много чего, как у них вешать за разную хе..ю людей на автокранах и вешают так высоко, чтобы всем видно было и держат так пока тело не отваливается из головы. Нимо любил свою страну, но не любил порядки. Он программист и работал в БКК, но что-то было не то с паспортом, я вникать не уже не стал. Какая разница, все равно уже тут.
В 6.30 началось движение. Пришли какие-то тетки, куда-то заходили вне поля визуальной досягаемости и выходили оттуда уже с коромыслами на плечах с подвешенной едой. Завтрак. Это был первый завтрак в IDC. Так мы узнали чем все время кормят заключенных.
Три раза в день кормили одним и тем же. Рис с вареными огурцами и куриными костями с небольшим количеством мяса. Курицы было катастрофически мало, зато риса и вареных огурцов сколько хочешь. И этот рацион не менялся никогда. Впоследствии мы даже привыкли к нему и некоторой радостью принимались за трапезу. Радости добавляло яйцо. Их давали утром и вечером. Стоило покрошить яйцо в рис, полить бульоном от костей и немного огурца, посолить все это и получалось даже очень ничего. Очень ничего.....да. И все это под эгидой ООН. Еда, содержание, условия. Для меня как для выросшего в СССР, слово НАТО было ругательным, слово ООН можно было на хлеб намазывать, что-то добренькое такое было. Но Писюлька там. Позже вы узнаете какой он ООН на самом деле. Продолжение следует.
 
Сразу после завтрака за нами пришли. Мы попрощались с Нимо в надежде, что его тоже переведут на второй этаж в "нормальные условия". Снова на площадке нас фотографировали, снимали отпечатки, шмонали одежду и сумки. Айфон пришлось сдать, к слову сказать он потом благополучно вернулся. Все айпады, айфоны вроде возвращаются, они находятся в сейфе в самом офисе. Когда нас шмонали и фоткали мои тапочки про..ались, но я их нашел там же где валялись в буквальном смысле все вещи. Запах там был невероятный. За ночь до отлета, получив все вещи обратно, я стирал все это, не желая привезти домой и часть этих запахов. Но пока нам предстояло прожить часть жизни в камере номер 7. Я был там всего две недели. И до сих пор не могу поверить, что это были всего две недели. Вот что значит быть здесь и сейчас, жить полной жизнью, осознанной. В две недели умещается целая жизнь и я попробую ее вам наиболее глубоко описать.
Перед тем как попасть в IDC моя мама позвонила нам и сказала, что они вышлют деньги. Брат мой не так радостно воспринял мою просьбу купить нам билеты, добавив при этом, что в интернете написано, что русское посольство депортирует своих граждан за свой счет. Его можно понять, у всех свои трудности и у него просто не было на тот момент что нам выслать. Разговор не обошелся без повышенных тонов с обеих сторон. Можно сказать мы жестко поругались. Тогда уже подключилась мама и сказала, что даст деньги нам на билеты. Нужно было еще расплатиться с Лехой, поэтому сумма несколько превышала стоимость двух билетов. "Только не ругайтесь" сказала она, как сказала любая бы мама. Мы потом еще долго с друг с другом не разговаривали и только на мой день рождения брат позвонил мне, поздравил и это стало нашим окончательным примирением. Он не хочет вспоминать тот разговор, что говорить, в выражениях я не стеснялся.
Странная психология, находясь под стражей инстинктивно хочешь освободиться. Сравниваешь как жил там, что чувствовал, что делал и смотришь что делаешь здесь, становится странно, очень странно. Я уже писал, кажется, когда старший камеры китаец Генри спросил меня: ты что выходить не хочешь? -- Я впал в ступор и сказал "не знаю". Конечно хочу! Можете не верить, но там я просыпался счастливым. Не потому что я в тюрьме и мне это нравилось, да боже упаси. Я там боролся! С дурными мыслями, с плохим настроением, с восприятием картинки, с хе..выми условиями. Не боролся даже, а старался быть счастливым, улыбался и мне было хорошо. Просыпался на час раньше подъема, шел к решетке и кормил воробьев, там же отжимался, пил кофе и искренне делал вид, что мне хорошо. Если кто знаком с творчеством Зеланда, то жил я и живу по этим принципам. Его я прочел и изучил еще в далеком 2006 году и все его рекомендации как скользить по разным линиям жизни, создавать свой сценарий я старался выполнять. Плюс положение о Приятии и плюс книги Клауса Джоула, где он рассказывал как чувствовать себя счастливым и что из этого получается. Можно просто рулить в жизни. И то, что мы оказались там никак не расходилось с тем, что мы практиковали. Только Леха про это ничего не знал. Саня, Коля мы два года только об этом и говорили. Ну и что что у нас денег не было, это ерунда. С деньгами каждый дурак может рулить в жизни. Попробуйте без них. И то, что мы дорулились до тюрьмы это тоже не плохой сценарий, а очень даже неплохой. Для кого-то смерть является наилучшим сценарием. Короче любую "хе..ню" надо с улыбкой встречать и провожать. Частенько про это забываешь, и все же, тогда начинаешь видеть, что значит "все к лучшему", начинаешь видеть эти самые плюсы.
Ну все, пошли. дверь, еще одна дверь, лестница наверх, еще одна дверь, третий этаж, не второй, еще одна дверь и вот мы у дверей камеры. Пока дошли до своей прошли одну, откуда на нас смотрели несколько негров, с традиционным вопросом откуда мы. Узнав откуда мы сразу же услышали Хелоу мафия.
Когда открываются двери еще на лестнице в этих камерах уже понимают, что либо кого-то приводят, либо за кем-то пришли. Маленькие зеркальца заранее сообщают что будет через минуту. Генри уже встречал нас. Он всегда уже стоял у большой массивной двери, услышав звук отрывающихся и закрывающихся дверях на подступах к камерам. Открылась дверь и мы вошли. Большая камера. 74 человека. И ни одного тайца. Аминь, б....ь. Только уе..ок охранник. Все охранники там были одеты в домашнюю одежду, джинсы, кроссовки или тапки, но обязательно с дубинами. Маленькие такие охранники, дубины были в половину их, но шутить с ними не стоило. Точнее только шутить. Потом они привыкли ко мне, но когда дверь открывалась, они всегда говорили мне отойти от нее. Всегда. Кто угодно мог постоять подышать воздухом, но только не я. Я называл их Сэрами и они балдели от этого. Сразу скажу, что по именам почти никто друг друга не называл, меня называли исключительно Русский. Русский отойди от двери. "Боитесь, суки...".
Мы вошли и все 148 глаз уставились на нас. Ну а как еще, четверо русских заезжают. Я поднял руку вверх с раскрытой ладонью, что означало мы с миром. Кто-то поприветствовал в ответ и первый вопрос, который мы задали всем: Русские есть? Не прошло и секунды как мы услышали: Есть! Две руки поднялись вверх. Но сначала нам предстояло помыть ноги, прежде чем войти в основное помещение камеры. Это правило было номер один там, потому что тапочек и вообще обувь в камере не носили. Всю обувь сдавали старшему, ее укладывали в пакет и вешали к другим пакетам на решетку. От этого на решетке было целое дерево из обуви. Тапочки, кроссовки, ботинки. Мы помыли ноги, нам выдали по два одеяла серых войлочных, показали свободные места и мы пошли к нашим узнать что и как. Заварили чай, кофе, достали то, что принесли с собой, познакомились и стали, конечно, расспрашивать как отсюда побыстрее выбраться.
Встретили нас двое русских, Серега и Илюха. О них попозже, пока я расскажу как выглядела сама камера. Тридцать шагов на двенадцать. Это основное помещение. Две двери, одна из которых была основная, в углу камеры, вторая для выдачи еды с постоянно открытой щелью, в которую трудно было просунуть голову, да никто и не пытался. Наша камера была в самом конце коридора и разглядеть из нее кто идет было почти невозможно, для этого у старших были зеркальца. Из основного помещения узкий коридорчик в туалет. Коридор примерно шагов восемь, справа по этому проходу находилась камера старшего по камере, довольно просторная, там же был и магазинчик, которым заведовал старший по камере китаец Генри. И, конечно в конце этого коридорчика туалет с душем. Шесть кабинок с полноценными дверями, и одна кабинка была под хозяйственную утварь, швабры, ведра, пакеты с отходами, которые мы выносили раз в три дня.
 
Мусор и то, что оставалось от еды. Душа, конечно, не было, была большая ванна, которая круглосуточно заполнялась водой, несколько черпаков в виде пластмассовых мисок и поражающая взгляд чистота. Это было здорово. Где чисто там всегда можно жить. У двери выдачи еды находился кулер с водой. И это было тоже здорово, потому что холодной воды мы не пили уже давно, да и горячая вода была большой ценностью. Окна были под потолком, закрыты мелкой решеткой и прокопченные темно желтым налетом от постоянно куривших сидельцев. Курили все там же где и спали. Постоянно, без остановки. Когда-то я пытался представить себе как жить в таких условиях, когда тесно и все курят. Ну вот и до представлялся. Поосторожнее надо быть со своими мыслями, господа. Развеивали дым с десяток больших, как в советских столовых вентиляторов под потолком и еще с десяток маленьких по стенам, которые могли крутиться. Я приехал туда без голоса, поэтому если и говорил, то шепотом. Если свои сразу поняли, что у меня пропал голос, то другие сидельцы первое время недоумевали почему я так тихо говорю. Серб Братислав, который впоследствии стал мои другом и братом сказал мне, что я могу говорить как все и не надо тут тихо говорить, никого я не беспокою. Голос стал появляться только день на третий. Эти два дня я еще сильнее заболел, еб..ие вентиляторы и тут сделали свое дело. Нас разместили кого куда, по разным углам. Но до этого мы собрались у Сереги, который "жил" у самого кулера и, как нам показалось, был в авторитете среди сокамерников. Братислав хорошо говорил по русски, и все время нашего пребывания там считался русским. Мне нравились сербы заочно, я не знал ни одного до этого, но знал, что по духу они такие же как и мы. Так и вышло. Мы крепко с ним подружились.
Серега сразу "надел" на себя маску рулящего и знающего и за час трапезы и бесед рассказал нам как отсюда выходят. Вызывают консула, рассказывают ему свою историю, сообщают ему есть ли деньги на билет, он рассказывает как купить билет сидя в камере. Вот и вся их работа. У меня уже давно кончился паспорт и мне нужно было оформить в посольстве бумагу на выезд. По сути это занимало один рабочий день плюс привезти. У русских консулов на это ушла неделя. О них немного позже. Серега травил нам байки как тут сидят, кто сидел и как уехал. Илюха был рад новым русским лицам, кушал нештяки, курил сигареты и тоже рассказывал со своими нюансами как тут сидеть. Оказалось, что Илюха тут уже второй раз... Это был почти невероятно. Оказаться второй раз в депортационном центре это было странно, но, как выяснилось, возможно. Илюха, я уверен, до сих пор там. И когда мы уезжали он потихоньку начал сходить с ума. Буквально. Тихо так, почти незаметно. И никакой помощи он не принял, как и решения как он будет оттуда выбираться. Мы предлагали ему помочь, но он сделал все, чтобы оттуда не выходить. Я уже писал, что можно просидеть там в ожидании билета несколько лет. Тайцам и ООН пофигу, что вы сидите, риса и огурцов у них хватит.
Серега был почти политическим. Но, как выяснилось позже, ему просто некуда было ехать в Россию и он ждал украинского консула, потому как имел два паспорта. Ни тот, ни другой к нему не приходил. Но и в Украине его тоже никто не ждал. Сложная и драматичная судьба человека.
Есть семья в Москве, оставленные квартиры, когда-то деньги, но никто не хотел его брать обратно. Были причины, Серега мозг выносил всем, кто попадал под его "влияние". Мы стали называть его отец Сергий. Он читал Библию, выписывал из нее что-то, и потом находил кого-нибудь донести прочитанное часика так на два-три. Вот с ним-то у меня и у нас отношения не сложились. О нем, Илюхе и остальных жителях в следующей части. Берегите себя.
 
Серега был небольшого роста, годков так за сорок, с довольно симпатичными усами и с крайне уязвленным самолюбием. Надеюсь, что он не "был", а есть и его судьба сложится так, как он хотел бы. Я испытывал довольно противоречивые чувства в последствии к нему после того, как я "низвергнул" его с трона старшего у русских. До нашего прибытия в Седьмую, он находился там в авторитете. Он никем не рулил в камере, это было невозможно, потому что сидели со всего мира почти, просто русские в интернациональных камерах это отдельные группы и отдельные истории. До нас Серега встречал всех русских на правах старого сидельца, что-то около четырех месяцев, и рассказывал как тут живется, помогал чем-то и если что все обращались к нему. Не только русские. У него были ножницы, которые иметь запрещено, и можно было подойти и попросить их с обязательным возвратом. Серега, если что ругался не по-детски, точнее выражал свое недовольство просто и те, кто знает о русских только из фильмов про мафию, могли запросто его бояться на этом уровне. Тем более находились шутники, которые подогревали этот миф шутками. Особенно пугливы оказались молодые парни из Северной Кореи. Они вообще витали где-то в облаках все время, то ли от счастья, что они уже не на родине, то ли по молодости просто, но все время они "косячили", пройдя ногами по нашим кроватям или обрызгав Серегу водой из кулера. На них было страшно смотреть в такие моменты, белые лица делались еще белее и они повторяли сорри по нескольку раз. Но в этот же день это происходило снова. Все это было довольно безобидно, но подлечить их всего надо было. Кровати наши выглядели как и во всех тайских тюрьмах. На полу одеяло и одно под голову или накрыться. Вот и вся кровать. Кто жил там долго, те как-то делали из своих кроватей чуть ли не диваны. Отъезжавшие отдавали им свои пледы, одеяла с воли. Те, которые выдал Генри забирались строго и выдавались вновь прибывшим.
В первый же день Серега сообщил что он держатель русского общака. На это покупается чай, кофе, сгущенка, сахар, табак и всякое такое. Мы скинули тысячи полторы и как раз на следующий день случилась прогулка, где мы закупились на эти деньги. Я туда не влезал, сколько и чего купили не контролировал, но уже через день мне перестала нравится эта идея с общаком. Как выяснилось потом, так Серега снабжал себя едой и даже оставлял себе сдачу на какие-то свои нужды. Ну пытался оставить. В тот же день я и сообщил своим, что мне не нравится это положение об общаке. Серега всегда говорил что можно сейчас есть, что надо оставить на потом, все выдавалось по дозе, буквально по печенью и кусочку хлеба со сгущенкой. Почему-то мне не нравилось все время спрашивать его что и где можно взять то, что куплено на мои деньги. Когда я сообщил об этом Сереге, он помрачнел и уже тогда понял, что его власть и авторитет покатился вниз. И тут у нас стали "находить" телефоны. Я уже писал, что мы смогли пронести четыре телефона, три из которых были рабочие. Один из них зазвонил сразу же как только мы заехали. Это был, конечно, попадакис, все слышали звонок и Серега объяснил, что его придется продать старшим по камере. Старший был один, Генри, но вокруг него были те, кто имел некие особые условия. Хотя бы спать в его камере. Генри спал рядом со своим товаром: сигареты, печенье, сухие супы, бичпакеты, кофе, чай, вода, кола. Рядом спал паренек из Шри-Ланки, за ним японец без трех пальцев и один иранец длинный и странный. Иранца поселили к Генри, чтобы он не сделал с собой ничего. Тот был очень замкнутый, часто молился непонятно кому, то христу, то аллаху и было два эпизода, когда он пытался покончить с собой. Поэтому он был на виду у Генри. Японец тот пожилой непонятно почему жил в лучших условиях. Шри-Ланка помогал Генри с бумагами, с людьми. Иранец встречал новеньких с одеялами, убирался под теми кто уже съехал и стелил новую кровать для новеньких. Японец просто сидел тихо в углу и никогда не отсвечивал. Японцев было не мало. И почти у всех на руках не хватало от одного до четырех пальцев. Объяснять я думаю не надо почему у японцев нет пальцев на руках. Кто не понял объясню. Кино смотрели все, когда японец не выполняет обязательство какое, долг или косяк за ним, ему рубят палец. Самый неудачливый был японец с одним большим пальцем. Не рука, а щупальце была. И вообще то я понял, что было за что ему рубить пальцы. Накосячить он умудрился и сидя там. Обычно в камере довольно тихо, либо все спят, либо орет телек и все смотрят телек. Но тогда все резко обернулись на драку. Точнее на сочный на..ок от одного молодого японца, с пальцами, кстати, тому крабу в красных трусах. Братислав лежал рядом с Крабом и резко вскочив встал между ними успокаивая молодого. Причину никто не знал и все были удивлены что могло произойти между ними. Правду мы узнали позже. Получив слово, что он больше не будет драться, Братислав ослабил хватку и молодой, улучив этот момент нае..нул Крабу еще разок. Братислав ростом почти 1.90 и силы недюжинной уже готов был уложить молодого за такой гон с его стороны, но тут уже выскочил Генри и резкими криками развел всех по углам. Вообще Генри боялись и связываться с ним, показывая не уважение или творя что-то беспредельное, не стоило. Точнее это стоило ШИЗО и перевод в другую камеру. Время от времени заезжали неадекваты и порой Генри вычислял их сразу и отказывался принимать в свою камеру, сетуя на то, что будут проблемы.
 
Последнее редактирование:
Проблемы никому не были нужны и охрана уводила тех куда-то в другие камеры. Как они жили там остается только догадываться. Я видел одного такого, Андрюха его звали. Как только он заехал, его сразу же отдали обратно. Это был полнейший неадекват, сразу стал просить найти ему книги Чехова "Три сестры" и место для йоги. Больше мы его не видели. Лишь однажды на встрече с консулом и то он за...ал там всех так, что я предложил ему заткнуться нах..р и не мешать людям решать свои вопросы. Он про..ал все паспорта, подвергся насилию где-то в Таиладне и на что рассчитывала при таком поведении непонятно.
Когда разобрались почему подрались японцы, то выяснилось, что Краб просил о помощи и поддержке молодого. У молодого у самого ничего не было, но он умудрялся с ним делиться и греть его чем-то. А тот обещал ему купить билет на родину. За секунду до на..ка, он сообщил ему, что летит домой один, без молодого. Справедливо получил, так потом решила вся камера. Вечером он улетел, а молодой загрустил так, что больше улыбки на его лице я не видел. Мы подружились потом, я стал его регулярно греть и понял, какой хорошей души этот парень. Он отказывался брать грев, потому что ему нечем было гревануть меня. Пришлось поднимать его глаза, заставлять смотреть в мои, чтобы он понял, что я делаю это от души и мне ничего не надо от него. По-английски он не говорил никак. Зато его сосед по кровати немного понимал. Он и после говорил, что не возьмем ничего по этой же причине. Тогда я сказал ему, что единственно, что мне нужно от него это слово, что если когда-нибудь к нему кто-то протянет руку с просьбой о помощи, он в нее положит и не откажет. Как только ему перевели, он тут же поднял глаза и посмотрел в мои прямо и просто. Он пообещал. Буквально на следующий день ко всем японцам приходили из посольства и принесли им много коробок японского печенья. Надо ли говорить, что несколько коробок стало и у меня. Я взял у него адрес и когда-нибудь я навещу его. Обязательно.
Серегу тоже всегда кто-то грел. Не знаю по какой причине. На мафиозо он не был похож, но русские могут выглядеть как угодно и быть мафиозо, кинематограф сделал свое дело. И Серега жил весь обвешанный пакетами и сумками. Он охотно делился и старался выглядеть как благодетель. Так бы и было, если бы я не вычислил всех его внутренних состояний и не вынес их на свет божий. Что-то в нем было не так и я это чувствовал. Во-первых он стал давать неверную информацию. Мы ее проверяли и оказывалось, что при его версиях, сидеть нам надо было еще больше предполагаемого. А это означало, что он сооружал себе кормильцев, жить за счет других. Не вопрос был бы, если бы не этот пи..деж как улететь без паспорта. По его раскладу я бы улетелел через месяц или больше по времени. Плюс эта ситуация с общаком русским, где Писюлька знает что лежит и все время надо спрашивать Серегу.
Чтобы люди проходя не наступали на кровать, некоторые обставлялись бутылками двухлитровыми из под колы и получался такой заборчик. На них навешивали стаканчики, из которых пили, лежал табак с зажигалкой и все это вокруг отца Сергия. И всегда надо было спрашивать разрешения. Когда стаканчик застревал где-то и у кого-то, Серега выговаривал замечание. Когда он дремал или спал, то мог проснуться и громка попросить всех заткнуться, потому что ему мешают спать. Вообще тема сна в камере это личное дело каждого. Хочешь спи всегда, только обед не пропусти, а можешь и пропустить, хочешь вообще не спи. Никто не шикал, когда кто-то спит. Но телек делали потише ночью, иногда вообще вырубали звук. По ночам в основном смотрели футбол и пол камеры ночью не спала. Поэтому Серегины замечания были аккурат для того, чтобы подчеркнуть его значимость и особенность. Меня это быстро стало зае...вать и я объявил уже всем русским, собрав маленькую сходку. Я сказал, что больше на общак не скидываюсь, точнее можете скидывать, но я не участвую. Обосновал почему и вслух сделал акцент, что отец Сергий до..ера из себя строит. Илюха, до этого не обозначавшись, с глазу на глаз потом радостно поддержал мою инициативу, назвав Серегу еб..ном каких поискать. Тогда то он мне и поведал какой неблагодарный га..он этот Серега. Заезжали до нас люди, которые наполняли его "общак" так, что он трещал, тоже Серега это был, а потом еще уезжая оставил пять тысяч на нештяки. Это большие деньги в камере, можно жить месяц и больше даже если в одну рожу. Пачка ЛМ стоила 120. Кофе пакет 3в1 15. Дешевые тайские сигареты 60. Звонок домой 4 рубля минута. Так что это был блестящий грев от того Сереги. Он оставил много книг, это тоже было здорово.
Но отец Сергий, как только закрылась дверь за настоящим русским, поливал его дерьмом непонятно за что. Сереге хотелось быть тем Серегой, а он был бедолагой, которому некуда ехать, поэтому ему и приходится жить в IDC. Грустно, конечно, за него, что сын забил на него, жена бывшая, вообще все. Но у этого всего ведь есть причины.. Отец Сергий оказался очень мстительным пассажиром. Он не смог простить мне моего ухода из общака. На следующий день он ни с того, ни с сего предложил продать телефоны в камеру старшего. Тот, что зазвонил тогда, мы продали сразу. Старшему не выгодно нас сдавать охране, мог бы быть общий шмон, но и отбирать он не мог, потому что сам сидит как мы, только на правах старшего. Генри вообще удивительная личность. Будучи китайцем отсидел 14 лет за наркоту в Таиланде и не мог вернуться домой в Китай, потому что будет расстрелян довольно быстро и без всякой зеленки.
Дело был днем, многие спали и тут Серега громко спросил меня, не хотим ли мы продать еще один телефон. Через секунду вскочил Братислав и яростно произнес, что это уже слишком и пора наводить порядок. Ушел в сторону туалета, я последовал за ним, чтобы выяснить что все это значит. Между общей камерой и туалетом с душем был коридор, мы называли его "офис". На уровне глаз решетка, можно было дышать воздухом из коридора, там были открытые окна. Там часто обсуждались всякие дела. На русском мы могли говорить хоть громко, хоть тихо, нас все равно никто не поймет. Братислав сказал, что это Серегиных рук дело и он сдает старшим, что в камере есть телефоны. Сдал он нас самому мерзкому персонажу из сидельцев, типчику из Шри-Ланки. Хитрый усатый лис, который платил Генри 2000 в месяц за пользование телефоном и сдачу его для звонков. Все это нелегально и мы прятались у Генри, когда разговаривали с домом. И когда приходили охранники все быстро все убирали. Но если знает Шри-Ланка, знают все, что у нас есть телефоны. Мы пытались первое время звонить из под одеяла, но это было видно всем, нас не трогали и не сдавали, пока это не сделал Серега. Выглядело это как продать одну из труб. Шри-Ланка никогда бы сам не подошел, если бы ему кто-то не сказал. На вопрос нахера Серега ты сказал, что у нас трубы есть, он ответил, что и так все знают. Знают, но молчат, а ты инициировал продажу, тем самым сдав нас. Вот это и было его первой ошибкой. На хитрую жопу Писюлька с винтом всегда найдется. Тогда я решил, что усатого пора сравнять с полом.
Мы продали телефон, но уже затаил, высказав в лицо, что тебя, муди•о, никто не просил устраивать продажу наших телефонов. Ну мудилу, он конечно обиделся и ответил мне и всем в тот же день. Но об этом попозже.
 
Серега почему-то пугал шмоном, что все слышали звонок нашего телефона из сумки, но он не думал о том, единственный кто поднимает шум по этому поводу так это он сам. В партнеры он пригласил Шри-Ланку. Так мы его и называли. Это был довольно мерзкий тип, который все время ошивался в камере старших, валялся там и беспрерывно болтал по телефону непонятно с кем. С кем он болтал, о чем и степень его влияния в общей камере мне еще предстояло выяснить. Среднего роста, с лысиной, с большими индийскими усами, большим животом и огромными ластами на месте где у нормальных людей ступни ног. Но такая конституция присуща всем индийцам и, как выяснилось, у жителей Шри-Ланки. Спал он в общей зоне, но время проводил у старших и мне нужно было в кратчайшие сроки понять как он влияет на общую обстановку. Стучать охране не выгодно было всем, но влиять на нас на русских внутри я не мог им позволить. Только на общих основаниях. Я успокоил Братислава и спокойно продал ему свой, давно не работающий телефон, предварительно почистив его от моих прежних связей в записной книжке. Так мы хранили Лехин телефон, который имел хороший долгий заряд и стоил на порядок выше, чем наши простые Нокиа. Про тот телефон не должен был знать никто. Поэтому я подсел к Сереге прям на его кровать, придвинул его к себе поближе и тихо объяснил, что если тот телефон "уйдет" так же как мой, то, несмотря на запрет драк, тот получит отчаянных пиз..лей. Он сказал, что все понял и ушел в долгую спячку вплоть до следующего дня. По тому как шевелились его усы можно было догадаться, что он размышляет о дальнейшем своем положении и перспективах быть старшим в русском сообществе. Следующий его шаг по противостоянию был его фатальной ошибкой и больше он уже не поднимался в глазах сокамерников выше того положения, в котором оказался.
На прогулке мы затаривались сахаром и Серега рассыпал его по маленьким бутылкам из под воды и колы. Когда мы пили чай или делали лимонную воду с сахаром, то всегда пользовались теми бутылками, что расфасовал Серега. Никто не считал, что мое-твое-сколько кто скинул, все могли взять этот сахар и употребить его на свое усмотрение. В этот же вечер Саня показал какой чай получился у него. Это был чай с пеной. Расследование и экспертиза показала, что в чае в больших количествах присутствовал стиральный порошок. Нам всем выдали по прибытию по маленькой пачке стирального порошка, куска мыла и зубной пасты. Невооруженным взглядом видно, что сахар и порошок отличаются друг от друга по виду. И порошок тоже рассыпался по маленьким бутылкам, так лучше было его хранить, потому что открытая пачка сыпалась и хранить его в таком виде было проблематично. И вот кто-то в бутылку из под порошка насыпал сахар и поставил там, где всегда стояли бутылочки для сахара, около Сереги. Не нужно было долго разбираться, все внимание снова упало на отца Сергия. Он долго и часто говорил о человеколюбии и библии и факт этого человеколюбия я предъявил ему прямо под нос. Тот без всякого зазрения совести сказал, что это сделал иранец Саид.
За пару дней я вычислил кто был неформальным лидером камеры номер семь. Им оказался швед по имени Майкл. Это было не трудно. Он был самый активный, ото всюду его звали по имени, около него всегда кучковался народ. Он оставался популярен до конца своего срока, хотя у нас с ним тоже возникали "проблемки", похожие на замеры у кого больше яйца. Дурная игра. Ни к чему хорошему никогда не приводит, поэтому я предпочитал, чтобы все ими трясли у себя в штанах. И не трясли их на наших территориях.
Я пригласил Майкла к нам и поведал ему историю, в которой как-то стал замешан Саид. Забегая вперед Саид стал моим старшим братом. Маленького роста, лысоваты, даже неказистый, но очень сильный физически, скромный, но с чувством собственного достоинства. Я сразу засомневался в том, что он мог это сделать, точнее вообще не сомневался в том, что он этого не делал. С какого во-первых? Он сразу показал нам свое расположение и уважение, хотя улыбался он редко. Был скуп на эмоции, но всегда был готов помочь и показать где и что. И, конечно, это была еще одна ошибка отца Сергия. Замечу, что он был все-таки хохол по национальности, и без желания обидеть весь народ, хочу сказать, что среди них встречаются крайне подлые личности. Те еж самые эмоции я испытал, когда второго дня видел ролик, где напоенные, накормленные "бойцы" нацгвардии украины, оказавшись снова на своей территории хаяли последними словами русских, которые позаботились о них как о пленных. Говорили, что если бы не наблюдатели, то их бы били бы и не кормили. А потом заявляли, что отдохнут и снова в бой пойдут. Что за душенки у них у некоторых хохлов, так бы и разорвал их за дикое лицемерие и тупость. Во истину вместо мозгов куски сала, больше там нечему быть, раз так говорят, делают и чувствуют. Своих могут убивать только такие. И вот еще один такой сидит напротив меня, хлопает глазами, говорит дрожащим голосом, что его напрасно обвиняют в смешивании сахара и порошка. Мозгов столько, что понятно кто, ну кто еще. Да еще на Саида свалил. Саид в камере был зам по хозяйству. Впоследствии, после ухода Майкла на волю я стал ему помогать. Ну в такой ситуации я решил действовать масштабно, то что Леха назвал "интригами". Я позвал Майкла, рассказал ему все как было с расчетом, что об этом узнают все в камере. Так и произошло. И вообще все что происходит в камере все видят и знают. Все на виду. Тем более, что мы располагались в третьем ряду спящих и основная масса сидельцев с двух первых рядов могла наблюдать все как в театре. Но что именно происходило они могли знать только со слов. Майкл возвращался к себе и доводил до сведения остальных что там у русских. А я сообщил ему, что больше Сергей не член нашего сообщества. Что было для Майкла полной неожиданностью, особенно учитывая прежний статус Сереги как "отца русской мафии". Майкл был довольно "свой" парень, не любил полицию, законы и я сказал ему, что он более русский сейчас, чем наш земляк Серега. И заверил его, что среди нас всегда будет порядок, никаких драк и разборок. Я мог бы не ставить его в курс и оставить все как есть. Но отец Сергий сам выкопал себе могилу и сам туда же и лег. Он сам все сделал своими руками. Я не знал еще тогда степень его влияния на Генри и Майкла, видел только, что они до нас к нему относились довольно тепло. А это надо было заслужить. А заслуживал это Серега тем, что принимал новых русских и катал их на деньги, что приносило некий доход и Генри и Майклу. Я в некоторый степени подставился, устранив у них такую прокладку между старшими и новыми русскими в камере. Многие были растеряны и при деньгах и катать их можно было по-всякому. Но я так же и показал насколько дешевая игра была у Сереги, какую ху..ню он нес людям "помогая" и чем это рано или поздно могло закончится. Генри все же опасался русских, и ему нужен был человек, кто будет подруливать общим русским настроением. Но этот тип греб только под себя и исполнял то, что сейчас показывают по телеку. Полная тупость, глупость и уеб..ство. Кстати, я не первый кто "выкупил" Серегу и порывался набить ему хлебальник.
Майкл все выслушал, клятвенно заверил, что Саид на такое не способен, получил от нас легкий грев и ушел к себе рассказывать что же все-таки произошло. Саиду мы не стали говорить о поклепе. До того хороший мужик, что ему было бы больно выслушать это после того, как он относился к Сереге. Саид был на приеме подносов с едой и Сереге засылал всегда нормально покушать и после такого этот гнус обвинил его в том, чего он сделать мог даже во сне. Вот таких хохлов и показывают сейчас по телеку, гнусных уродов, которые гадят в руки, которые их кормят. Может Саид и узнал все, скорее всего, но простил его сразу. Может как юродивого, может еще по каким причинам, но он никогда не подходил к нему с разборками, а по-прежнему продолжал делиться с ним своим малым что у него было. Скорее всего он просто не поверил, что такое могло быть, что Серега мог так сказать. Он не очень любил Майкла, тот подшучивал над ним частенько, поэтому и тогда, видимо, не стал обращать внимания на подробности этой истории.
После этого Серегу не приглашали к общему столу, а через Илюху давали ему часть от еды. Человеком надо было оставаться всегда. Так и было, даже несмотря на то, что это было не последняя его выходка. Продолжение следует.
Если есть вопросы, спрашивайте. Это же реальность, не фантастика. Отвечу с удовольствием, потому что в ответах постараюсь охватить все, что происходило там. А все что описано это произошло буквально за два дня. Берегите себя.
 
Отец Сергий обиделся. Круглосуточно лежал в одной позе, положив полотенчик на глаза. В камере все время горел свет и многие закрывали лицо в время сна. Усы его шевелились и было видно, как он раздумывает. Как выяснилось не в ту сторону раздумывал. Надо сказать, что я готов был его принять в любой момент "обратно", к своим, чтобы не выглядел уж так стремно, тем более, что он нашел еще одного человека в "жертву", объявив его стукачом. Это был француз, как две капли похожий на Пьера Ришара. Якобы тот стучит на всех и докладывает обо всем что видит. Француз довольно тихий, спал, ел, читал, спал, ел, читал. И казалось бы совсем не сотрудничает ни с кем. Да и с кем сотрудничать то? С Генри? Тот сам сидел, только за старшего был.
Такой поклеп мне показался уже слишком и я решил подтянуть Майкла. Тот выслушав все расклады, а я ему давал все расклады, при всех наших что происходит, если это выходило за "территорию" разборок между своими. С целью, что Майкл пасется у Генри и по-любому рассказывает там что и как у нас происходит. Моей целью при этом было таким образом донести, что у нас все в порядке. Сами разбираемся. Француза на растерзание мне не дали. Майкл не дал. Сказал, что это правда, тот стучит, но лучше его не трогать. Я как не поверил ему тогда, так не верю и до сих пор. Майкл регулярно поддерживал Серегу таким образом. Не знаю зачем и что у них были за отношения. Майкл не был через чур сентиментальным, наоборот, образ плохого парня вообще не снимал с лица, да и наркоманское прошлое впечаталось в него навеки. Чтобы закончить рассказы об "отце Сереге" расскажу сразу, что следующим его исполнением было таким же непонятным. Время от времени кто-то забывает в душе мыло, шампунь, а то и вещи. Кто-то забыл мыльницу с мылом. Ночью я решил сполоснуться и нигде не нашел мыльницу, которой пользовался не я один. Ну нигде ее не было. А такого не может быть. Чужого там никто никогда не брал, это было ЧП, с последующим шмоном и единственное куда мне пришлось заглянуть это в мусорный пакет. Мыло было там. Хохол отпирался слабо и больше на борзости хотел проехаться. Ну какая тут борзость, когда такое в башке у человека. Будить тогда я его не стал, достал мыло, отмыл его и дождался утра. Он обычно не вскакивал с утра, а тут как почуял, что выкупят. Все за едой вставали утром, а он спал, типа не голодный. Помыться ему никто не дал, Леха окатил его водой и он пошел обсыхать. Там я его и настиг. В этот раз пришлось занести кулак. Все это видели, где мы спали это как в театре было. Попозже я взял курева, кофейку и пошел к Майклу заверить того, что в нашем стане все в порядке, все под контролем.
Потом, конечно, я подтянул Серегу обратно, предварительно поговорив с ним, что ошибки надо признавать и не надо увелечивать их количество. Великим стать не прокатило, поэтому надо было жить согласно обстоятельствам. Так же как я показал при всех, что этот хмырь тут никто, так же я показал всем, что мы люди с душой и изгоев у нас нет. Я стал приглашать его в круг, спрашивал его совета по разным вопросам, только не касающимся вопросов как правильно попасть домой. Он был довольно начитан и нам было о чем поговорить. В общем-то и за это тоже нас, русских уважали, что мы оставались людьми, не глумясь даже над тем, кто вообще ох..ел в край. Опасности Серега больше не представлял, Генри потерял к нему всякий интерес по причине Серегиной бесполезности и до самого нашего отъезда мы сохраняли расположение к хохлу, а тот больше не думал что-нибудь исполнить. То ли синдром маленького роста, то ли молчаливое самобичевание за бесцельно прожитые годы сформировали его поведение. О себе он рассказывал охотно, эмоционально и боли в этих откровениях было хоть вычерпывай. По сути ему некуда было ехать. Бывшая жена и сын не хотели о нем слышать, друзья сделали вид что не знают его и сидел он только потому что не знал куда брать билет. Стремился на Украину только по одной причине - там тепло и зимой бичевать было лучше. Не весело, конечно, но я его в его же яму не загонял. Хитрить и шкурничать просто ему никто не дал. А он обиделся. Потом я с большим удовольствием слушал его рассказы о том, что человек по сути никому не нужен, если у него нет денег. Больно ему было за родных, но кто знает что натворил он тогда, в прошлом, что родные не хотели его знать. Надеюсь он соскочил уже оттуда и пришелся кому-то и где-то ко двору. Очень надеюсь.
Итак, в камере нас было больше 70 человек. Самая большая группа это были китайцы. В основном пожилые. И когда мы узнали сколько они тут сидят мы мягко говоря офигели. Когда Майклу стало хе..ово, я помогал одному китайцу приводить его в порядок. Оказалось, что он сидит в этой камере уже 9!! лет. Даже на прогулки не ходит. На вид вроде не наркоторговец, даже русский немного знал, но стал забывать, работал с русскими где-то и когда-то. На вопрос чего так долго сидишь от ответа уходил, всячески показывая, что ему тут хорошо. Ну видимо расстрелом там пахло у него на родине. Одно могу сказать, довольно счастливый он был.
Были и старые китайцы, очень старые, как они туда попали, выяснить не удалось, по причине их замкнутости и странности. Групп они не создавали, за ними присматривал Генри, новости включали только на китайском. Даже сериал вечером включали китайский. Резина та еще была. Серия от серии не отличалась почти ничем.
Европейцы... Самые уеб..ские людишки это были англичане. Ну самые. И чего они себе возомнили, что они самые крутые в мире я не знаю. Один только парень весь в наколках очень любил нас русских и больше был похож сам на русского, вежливый, открытый и улыбчивый. Остальные злобные ган..оны, которых мы периодически прессовали с Братиславом. Было за что. "Мне тут занимали" не прокатывало, когда на прогулке мы стояли в очередь затариться куревом, кофе и нештяками. Если бы занимали, то ладно, а ведь так... Прессовка выглядела очень просто. Я подхожу и спрашиваю очень близко лицо в лицо: "ты ох..но умный?" Тот начинает дрожать и искать ответ на поставленный вопрос. Потом я рассказываю почему я задал такой вопрос и что не надо в очереди дураков искать. Все равны кто сидит. И великих быть не должно. В том числе и среди нас. И потом я рассказал ему какой он вырос Джентльмен. "У вас там в Англии все джентльмены, вот ты не джентльмен. Хочешь знать почему? Ты два раза прошел мимо меня и задел своей ногой мою ногу довольно чувствительно и ни разу не извинился". Он боялся нас очень, и каждый раз когда мы встречались близко в коридоре или душе, он начинал насвистывать, типа ему по..ю все.. Но я то знаю, что это от страха. Плюс они любили по телеку смотреть всякую хе..ю про полицию, похищения, трупы, расследования. Когда от этих криков из телека, этой музыки становилось тошно, то на всю камеру происходил разговор на тему, что у вас англичан в башке. Я перечислял все пороки человеческие, в том числе и педофилию. Почему то все они выглядели как педофилы, хотя я не знаю как выглядят педофилы. Ну один из них все собирал вокруг себя молодежь северокорейскую и по ночам чего-то им причесывал. Не вслушивался. Да и ребята они были не дураки, веселые. Мы потом в последние дни крепко подружились с ними.
 
Арабы. Их было много и жили мы дружно. Все мусульмане и все отличные ребята. Сирия, Ирак, Иран, Йемен, Ливия и еще может забыл кого. Был у них один, "которого никто не любит", в том числе и они же сами, но общего впечатления о них это не портило. Они так же как и все мыли туалеты, участвовали в ремонте канализации бок о бок. И когда мы улетали, встали все попрощаться. Мы обнимались и кто-то даже слезу пустил.
Японцы. Их тоже не мало было. Старые и не очень. Один очень забавный. Тосико. Старик. Три года бродяжничал по БКК с длинной бородой и волосами. Похож на дурачка, говорил быстро-быстро, но все понятно и вообще четкого ума старик. Мы его в шутку называли Мистер Тосико, Мистер Самсунг, Мистер Хонда, Мистер Хитачи ну и т.п. Он не обижался никогда. Все что ему засылали раздавал. Ну и мы ему, конечно, подкидывали тоже. Чай когда пили всегда старикам наливали русского чайку. Они очень рады были, тронуты даже. Был немец один, звали его "Красавчик". Симпатяга, но изрядно похудевший и его живот обвис так...короче большой у него раньше был живот, а так симпатяга сам, добряк такой. Он спал у меня в голове, рядом с северными из Кореи и пройти к себе он мог только через меня. Одеяла лежали впритык друг к другу, места было мало и официально можно было ходить по краям, надо было как то пробираться туда-сюда и по краю можно было наступать. Ночи чистые у всех. Но если кто на середину одеяла наступал это уже расценивалось как неуважение. Вообще тема уважения была там на первом месте. Места мало и если кто вытянул ноги в проход, остальные просто перешагивали его. Если задел случайно, то всегда извинялись. Всегда. Тот англичанин тогда забывал это сделать и за это с него спросили. Ху..ы джентльмены. Девиз всегда был один - все равны. Мы не выпячивались, но и не давали выпячиваться другим. И чтобы у нас не происходило, я старался, чтобы все вопросы по разборкам были закрыты как можно быстрее. Лучше сразу. Разобрались, сделали выводы и закрыли вопросы. В таких случаях как с Серегой, я собирал всех, Леха, Колян, Саня, Илюха, Мишаня бурят и Братислав. Он серб, но он наш полюбому, ментально и вообще. Братэ, одним словом.
Американцы. Ну эти дятлы лицемеры хе..вы. Раз услышал я в разговоре их fucking russians, тут же вытащил его с вопросом что он имел ввиду и предупредил громко, что если кто еще так скажет мы вам покажем какие на самом деле. Ну нельзя было иначе. Раз пропустишь такое и потом больше исправлять придется. Пиндосов надо держать в кулаке. Да и больше не видел я их, потухли они. Один Джеймс молодой только ходил сам по себе, по-моему головой тронулся, ему на билет присылали, а он их через магазин сливал все. Потом снова кто-то присылает. Так и улетел однажды. Камера вздохнула с облегчением.
Старики почему и откуда. Те, кто женился на тайках. А сейчас мода такая у таек. Сдают своих мужей стариков, крадут у них паспорта, сжигают или еще чего и в полицию. Тех высылают. А они живут уже сами в купленных стариками домах, не арендованных, а купленных. Семьи туда заезжают из деревень своих и живут новой жизнью. Жалко их было стариков. Дома то на родине у них как правило ничего не было. Тот немец, что через меня перешагивал, в дом престарелых, больше некуда. Я его все время за руку держал, когда он через меня проходил, Писюлька..о ходил потому что. Никогда до этого мне не приходилось помогать старым людям и это особенная радость, видеть на их лицах, что они кому то нужны еще. Он старался не досаждать мне тем, что приходится тревожить меня когда к себе пробирался, но из уважения я вставал и под руку его переводил через заборы, которыми отгоражались все друг от друга. Бутылки ставили, немного личных вещей, так некий уют создавали все-таки.
Европейцы были, некоторые не бедные даже, как попали не знаю, те вообще как дети беспомощные. Мы грели всех новых прибывших, кто растерян был слишком и кто чувствовал себя одиноко. Таких по глазам видно. Об этом и другом в другой раз. Саня сын звонил из армии, попал в реанимацию с воспалением двусторонним легких, поеду в другой город.
 
Некоторые старики жили совершенно обособленно. Обычно в углах, самых дальних. Китайцы, японцы и из Северной Кореи. Они никуда не торопились, японцы и китайцы. Китайцев ждала стенка, японцев топор-пальцеотрубатель. А северокорейцы всегда ждали вызова в другую страну. На моей памяти двое улетели, один в Южную, другой в Штаты. Эти ребята были особенные. Ну, во-первых, те кто постарше вели себя так, как будто все им должны за х..вую жизнь с Кимом. Сами не борзели, но если что сразу кричать начинали. До нас они одного американца отм...охали втроем ночью. И ничего, никого не расселили. Так получилось, что моя "кровать" была вторым рядом около них. Надо сказать, что располагались они немного вольготнее, чем это позволяла площадь. Совсем чуть-чуть, поэтому я не стал этот вопрос поднимать, выглядел бы он слишком принципиальным. И по ходу совместного проживания они сами незаметно все подвинули. Им понравилось, что я деда-немца не устаю переводить за руку через их заборы. Их было то ли трое, то ли четверо рядом со мной, один уехал, другой был другом Шри-Ланки, которого "никто не любит" и один из них скрипел зубами по ночам. Ну это был концерт каждую ночь, конечно. Еще раз пишу, что если потереть зубы о зубы не во время сна, у него так не получится. А по ночам это был не просто скрип... если вы слышали как ящерицы кричать, то это было очень похоже, и громко так, что я просыпался от этого скрипа, точнее сказать звуков. Даже не знаю с чем еще сравнить... не все знают как ящерицы разговаривают. В Тае их полно везде, в домах на потолках, магазинах, кафе, везде цинь-цок их зовут. Это был не скрип, а скрежет. И это был самый борзый кореец. Молодые северные часто собирались у него по ночам, отсыпаясь все остальное время. Первый контакт у нас с ними происходил в воспитательных целях. Молодые, как я уже упоминал, витали в облаках. Места для проходов мало и они не шли, а ху..или не глядя под ноги. Кулер стоял рядом с нами и северные по пятьсот раз на дню ходили то за горячей, то за холодной водой. Они еще свою кимчу готовили, покупали капусту и делали кимчу. Так и не попробовал из первых рук, что забыл.. Ребята они надо сказать не дураки. Хитрили до последнего, что не понимают по английски или думали что я по русски говорю. Тогда я через Джона, англичанина передал весь текст о том, что на кровать наступать нельзя. Нельзя. Внушалось это и другим. Были пару арабов обособленных, они либо дурака врубали, либо были дураками. Встанут и стоят на наши одеяла. Или разложат свои пожитки так, что особенно тесно становится. Мы не орали по любому поводу, но когда внагляк уже совсем встает и стоит, то приходилось из орать сразу. Но это были два-три странных араба, они постоянно молились, день и ночь и в перерывах страдали ....йней иногда. Но не злобно все было. Потом они сами начали подвигаться, сами показывали, что подвинулись. Мы никого не строили, не выпячивались и если Илюха иногда не по делу кого лечил, то сам становился пролеченным. Все равны, я так видел и сохранял обстановку среди своих.
Основной костяк арабов спали вместе пять человек дружно и трое рядом по принципу национальности. Один из них был из тех "кого никто не любит". Я смеялся всегда с такой терминологии. Хотя мне тоже хотелось ему накернить порой. Борзый Писюлька, рука которого была постоянно в штанах. Просто постоянно. Он лежал в среднем ряду и на виду у всех и почему он не мог себя сдерживать мне было не понятно. Арабы частенько запирались в кабинках туалета по ночам и ладно, я не знаю что они там делали. А этот натирал себе там постоянно. В очках, интеллигентного вида, борзый если что не так. Яйцо не доваренное получил однажды, целый концерт устроил. Еле Братислава сдержал, тот на борзых сразу скалился. Не по делу потому что. Один араб все время что-то выкрикивал, одно и тоже, буль-буль и что-то из какого-то фильма. Похож он был на душмана один в один и по началу раздражал. Братислав ждал, когда он его разбудит своими выкриками, чтобы пойти сказать ему как он за....л. Но ничего, мы потом привыкли, это было довольно мирно все и от хорошего настроения с его стороны. Так мы его и прозвали Буль-Буль. Он вскоре улетел домой и нам даже стало его не хватать. Но не долго.
Были парни из Малайзии. Несколько человек и все они располагались кто где, по разным углам. Не кучковались, не создавали групп. Свободно говорили на китайском и вместе с ними смотрели новости и сериал. Один малаец меня малость напрягал поначалу. Странность его была в том, что он мог доесть еду, которая испортилась, мог покопаться в мусорке, вытащив старый бритвенный станок. Ночами точил гвоздь об стену и этим он как раз меня и напрягал. Присматривал за ним регулярно. Его пытались шугать ото всюду, но ему было по..еру на замечания. Гвоздем он растачивал банки из под Колы и получались пепельницы и над своей кроватью у стены он сделал что-то замысловатое, висящее над ним и сколько я не пытался понять что это, так и не понял. Зато, убедившись, что у него золотые руки, я стал подкидывать ему работенку. Сломанные ножницы, еще чего-то. Да, он собирал рис вареный, сушил его, мельчил потом и куда-то ссыпал. Так и осталось тайной зачем. Я нашел в карманах у себя несколько семян и оставил ему в надежде, что в камере будут цветы. Такие же почти как сейчас на всех клумбах в Москве. Там я такие растил по два метра высотой, есть даже фотки, и вот надеюсь в камере №7 тоже вырастут цветы. На одной из прогулок , он показал мне где можно набрать земли. Это была территория охраны, большие кадки с декоративными деревьями и мы проходили туда, чтобы вынести мусор и отходы, накопившиеся за три дня. Сам он брать не стал, сказал, что отхватит за это, а ты, говорит, не отхватишь. Так и получилось, набрал руками из кадок с землей достаточно, чтобы маленький огород сделать в камере. Посадили лук зеленый, чеснок. Я был счастлив. За время моего жития в Тае понял одну большую вещь, что самое настоящее чудо это когда из маленького зернышка вырастает дерево, из семени - человек. Остальное все так - не чудеса. Генри посмотрел на наши огороды сквозь пальцы. Все-таки хороший он мужик этот Генри.
Встретил он нас не очень сначала. Выяснилось, что до нас русские оставили долг в его магазине и за телефон. Он давал в долг, будучи Человеком, но никто потом ничего не прислал, на..али. Вот так о нас думали, когда мы заехали. Грубо и сурово он с нами обходился сначала. Закончилось все тем, что он сам лично приносил мне еду дополнительную. Ну было за что.
Боялись его все. Если что не так, он выходил и начинал так орать на всех, что лучше было ему в глаза не смотреть. Но как выяснилось, чувство справедливости у него было не просто понятие, а именно чувство. Поэтому беспредела с его стороны не было. Если кто нормально себя вел, помогал, а было что делать всегда, он все видел и подкидывал всегда из своего магазина нештяков или колы. Странно, но Кока-кола была там вкуснейшая. Может сахара не хватало в теле, может еще почему, но глушили мы ее литрами.
 
Генри был человек. Даже с большой буквы. Когда мне сказали, что ему 51 год, я тогда не поверил, и не верю сейчас. Выглядел он максимум на сорок. Время от времени правда, северный пинцетом выдирал ему седые волосы. Но у кого их нет. Мой брат младший седой уже, два дня назад увидел ох.....л. Да, житуха в Москве я вам скажу.. Да и везде. Радости мало, но все как-то ее находят. Интересно, что каждый из нас говорит сам себе когда один, счастлив он по-настоящему ли.
Генри был похож на букваря. Да-да, именно, в очках, лицо букваря, ботаника. Но очень нервный если что.. По вечерам выходил из своей комнаты и проходил вдоль камеры смотрел как и что. Народ снижал громкость разговоров и провожал его взглядами. Это был не совсем страх, больше уважение и проявление четкой субординации. Хотя казалось бы, Генри самый что ни на есть преступник. Не чета нам, визовым нарушителям. Ну я вообще без паспорта был, но до него "не дотягивал". Администрация поставила его старшим. А как он хотел на волю, вы бы знали. Он заряжал деньги, вырученные из магазина, но тайцы ган..ны увеличивали ему сумму отступных. Майкл сказал, что это дело рук Генерала.
Генерал - здоровенный малазиец. И историй я про него наслушался не детских. Что он на самом деле натворил и за что сидит, выяснить точно не удалось. Вроде был он уже на воле был, но взял у Пьера Ришара карточку, точнее он сам ему дал, чтобы тот обналичил для него деньги. Какую-то сумму. Генерал обналичил все что было. Я так хохотался. Француз кинулся к ментам, обокрали мол. Генерала закрыли снова и заставили вернуть деньги французу. Вот в таком состоянии мы их и застали. Они не общались, француз был хиленьким и, по слухам, заднеприводным, а Генерал качался в коридорчике ведрами с водой и в ус не дул. Еду приносила в ведрах его жена тайская, каждое утро они болтали, смеялись и однажды Майкл поведал нам "свою" историю почему Генри не может никак выйти на волю. Прокладкой вроде оказался Генерал, он то суммы и увеличивал. Как, каким образом, не ведомо было. Но они не рамсили, Генерал тоже пропадал у Генри в комнате и звонил своей жене каждый вечер, подолгу разговаривая. Вообще приятный мужик был. Все время занимался спортом. Здоровый, прям качок, банки, ноги, спина, все дела. Лет так 50 не меньше. А француз, как нам сказали, долбился со Шри-Ланкой. Я не видел, никто не видел, но слух был устойчивый. Вообще ничего такого замечено ни разу не было ни с кем и я не слышал, что до меня такое было. Но вряд ли это стало бы чрезвычайным происшествием.
Шри-Ланка...Он был из неприкасаемых. Но все же разок я по лысине ему въ.....л. Об этом позже. Точил я на него. Раз десять предупреждал, чтобы через мою кровать не ходил к себе. По краю иди, су•а, но не по середине. Он потом много шутил на эту тему, типа сейчас пойдет показывал, но мне было не смешно и шутки прекратились. Потом он все допрашивал меня мафия я или нет, и говорил что он и я не такие животные как и все. Тогда я и понял что это за фрукт. Его земляк был из старших и когда я заехал ему по голове, побежал жаловаться к нему. Но, во-первых, это было заслуженно, а во-вторых на меня уже не так-то просто было наехать. Хотя бы потому, что если кто-то словил от меня, то явно за дело. И это было за дело. Более злобного га..она я давно не видел. Злоба сидела у него в глазах, во всем что он делал. У него никогда не было доброго лица, даже когда улыбался. Типичный индиец по виду, даже чмошный, но пассажир каких поискать. Он тогда ошибся во мне. Животных я так и не увидел в камере. Даже среди тех, кто ни с кем никогда не разговаривали. Были такие два туркмена. Братислав утверждал, что они из Турменистана. Может быть. Душманы те еще. Молились часов по 20 в сутки. Но никого не трогали и их никто не трогал. Нормально.
Со мной рядом спали три молодых китайца. Впоследствии мы стали друзьями. Разговаривать не разговаривали, они английский не знали и знать не хотели, дружба была молчаливая и чисто мужская. Они были мажорами. Китайскими мажорами. Почти каждый вечер им с воли загоняли несколько пакетов с едой, уличной, вкусной, а иногда ресторанной. Чтобы вот так охрана по ночам еду таскала, это надо было на воле иметь либо кошелек большой, либо связи толстые, а может и то и другое. Они имели. Но это их не портило. Преступниками они не были, что-то там с паспортами у них произошло и они преспокойно ждали воли. Ну очень спокойно. Со стержнями парни были. Мы их прозвали по мотивам наших прежних сокамерников: Пончик, Сиропчик и Шурупчик. Двое из них были крупными, почти толстыми, скорее толстыми, но они от этого не мучились, а наоборот ели за обе щеки и чавкали громче, чем северный зубами скрипел. А третий был очень худой, он и был Шурупчиком. Братислав пытался рассказать им их новые имена, но они ни..ра не понимали и я советовал Братиславу отъ......ся от них, чтобы не подумали чего не так. Я так понял, что они были братьями, потому что шутили друг над другом часто и весело. Спящему глубоким сном Шурупчику льда из холодильника Генри на спину, например. В шахматы китайские играли по ночам. Когда заехали реальные мафиози из Малайзии, а они китайский все знают, играли уже вместе и на сигареты. Генри ухаживал за ними, не шестерил, а именно по теплому к ним относился, не знаю почему, может надеялся на что, может ждал чего. Братья были неприхотливы и не требовали никаких особых условий для себя. Когда места освобождались другие, они по очереди спали отдельно друг от друга. Одно место освободилось около француза. И тот давай сразу жаловаться, что старший брат ноги кладет на стену, прям рядом с французом. Я все это видел и никакого рядом там не было. Просто так европейцы не спали, а они разваливались кто как мог. Частенько старший наваливался спиной на меня во время сна, когда переворачивался. Однажды и я во сне, что-то приснилось, е.....л ему по спине. Ничего, во сне же. Расписные они были все, акромя Шурупчика, младшего худого. Нет, что-то у него было, но не так много как у братьев. На спинах у них был будда или еще какой их божок, но так красиво, драконы, цветы, всякая еще хр..нь азиатская, но очень красиво. Когда он спал, я разглядывал его спину как картину. Однажды он заболел. Сначала он на меня смотрел недоуменно, когда я шарф одевал, а потом и сам заболел. И кто вылечил китайца? Правильно - русский. Я давал ему специальную тайскую мазь и он мазал переносицу и внутрь носа, прошибало сразу, дышал потом всю ночь. После этого они поняли, что мы нормальные ребята плюс по китайским новостям показывали как Китай любит Россию, все новости были про танки, самолеты, корабли китайцев и русских. Мы чувствовали себя союзниками. Плюс забота друг о друге в непростых ситуациях заключения. Ели они не только свою еду, но и рис с огурцами. Если душ был закрыт на уборку, они не лезли мыться, хотя могли и Генри вряд ли стал им выговаривать что-то. Хотя...Так вот, чуть не забыл, француз жаловался Генри на старшего брата, тот лежал слушал-слушал и при Генри ногой смел все книги француза. А их там было десятка три. Просто как пенальти пробил лежа. Генри посмотрел, повернулся и ушел. Скандал не стоил того, а француз лепил горбатого время от времени. Иногда к нам приходил волонтер. Большой негр, очень-очень черный по имени Космос. Он решал вопросы заключенных и поговорить с ним, дать ему свои данные для решения вопроса было большой удачей. Братислав через него много вопросов решил. Космос любил уважительный тон и мог не замечать того, кто слишком много требовал. Француз дое..вал его вопросом, почему к нему никто не приходит или жаловался на кого-то. Стучал ли он втихую? Может быть. Шри-Ланке если только, а тот уже дальше... Я предлагал Майклу мокнуть его в накопитель с водой или унитаз, но тот отговорил меня, попросил не создавать движух таких, палева практически не было. Телефоны мы все продали Шри-Ланке. Звонили от Генри, не большие деньги вроде были за это.
Космос от денег не отказывался тоже. За помощь. За помощь же, почему нет. Но и не требовал. Только уважения. Как и все черные. Рядом с нами через стену была камера, такая же, и там сидели только негры. Одни негры. Ровно в девять вечера они начинали петь. И так часов до 11 вечера а то и до 12. Пели складно и каждый день разное. Поднимали свой дух, хотели на волю. Песни были о воле.Но так же часто они дрались. Шумно дрались и ругались. Когда я проходил мимо их камеры, пару рук высовывались поздороваться с русской мафией. Так они нас видели и ничто их не могло переубедить.
Космос приходил регулярно и однажды один из наших назвал его е......ым нигером. Илюха. О Илюхе отдельный рассказ в следующий раз. Благодарю всех кто ждет продолжений.
 
Илюха был из Подольска. Пишу в прошедшем времени, все-таки что-то нужно оставлять в прошлом. А вот с Илюхой такая формулировка может оказаться самой подходящей. Не знаю попадет он еще в свой родной Подольск.. Кто из этого города, может быть знаете его. Я уже писал, что Илюха в депортационном центре Второй Раз!! Я уверен, что он единственный в мире, кто оказался там во второй раз. Первый раз его вытащил друг, купив ему билет. Единственная его в жизни мечта это бухать с азиатскими шлюхами. Правда, это его единственная мечта. Он все время от это говорил и думал. И после того, как он сможет улететь домой, он снова, сказал, поедет бухать с проститутками. "Благодаря" им он оказался в центре депортации и в первый, и во второй раз. В обоих случаях он просыпался без денег и паспорта. Это нормальная практика в Таиланде. В первый раз мама выслала ему денег, но он пробухал их снова и очутился в центре первый раз. Товарищ прислал ему деньги на билет. Он приехал в Подольск, взял в кредит машину, разбил ее в первый же день, взял вторую для работы в такси и тоже разбил его, под списание. Занял деньги и поехал в Таиланд. Так велика была его тяга бухать с проститутками. Сценарий повторился. Его обокрали снова. Паспорт оставили только. Встретил какого-то друга и бухал с ним еще месяц, потом оказался на улице, его задержала полиция и вот он второй раз в IDC. Когда я спросил его о планах, он ответил, что когда вернется домой, продаст квартиру и уедет в Таиланд. "Кредиты не буду отдавать" - заявил он уверенно - "а зачем?". Короче, мама его не отвечала на звонки. Квартира записана на нее и бог знает как он решил продать ее. "Ты чего маму убьешь?" - спросил я его. "Это мое дело". Такими были его последние слова перед нашим отъездом. Дело в том, что у него дома тоже все всё поняли и просто перестали отвечать на его звонки. Весело, да? За час до нашего освобождения я позвал Илюху и спросил, что я могу сделать для него. Он ответил, что ничего не надо, все под контролем.. Я скажу вам честно, Илюха стал трогаться головой. И об этом я ему сказал. "Илюха, ты становишься неадекватным". "Чем это я неадекватен" - спросил он, глядя мне в глаза с полубезумным лицом. "Нормально все, прощай, Илюха". Он поднялся и пошел на свое место.
Когда мы заехали, он встретил нас довольно весело и мне он даже понравился сначала. Когда я стал узнавать его поближе, я понял, что передо мной человек с определенным взглядом на жизнь. Я бы сказал по резче, но с некоторых пор я пытаюсь не "осуждать". Именно поэтому из моих рассказов исчез один персонаж. А мне было еще много чего рассказать...
Мы играли с ним в нарды, он охотно рассказывал о местных обитателях камеры и очень не любил отца Сергия. Но это не мешало ему, когда я перестал с ним контактировать после одного момента, все время, свободное от сна проводить с преподобным за игрой в нарды и в размышлениях о смыслах жизни. У него был один смысл и я надеялся, что оно поменяется до того, как мы улетим домой. Тщетны оказались мои надежды.
У меня уже как два года кончился паспорт и чтобы улететь домой мне нужно было оформить специальный документ, по которому я смог бы вылететь. Нормальная устойчивая практика для нашего посольства и я часто выходил вниз, в офисы центра для встреч с консулом. Илюха ни разу не сказал мне поговорить про него с консулом, за него думал я и всегда говорил о нем внизу. Его паспорт находился где-то и у кого-то и ему нужен был номер паспорта, чтобы заказать билет. Это учитывая, что никто ему билет покупать не собирался. Когда его привезли, то он сначала находился в другом блоке и когда я спрашивал за него в офисе центра, никто не мог дать мне этот номер. Тогда он, по нашему настоянию, обратился к Космосу. Около Космоса всегда собиралось много народа и нужно было поймать момент, привлекая внимания волонтера Космоса. Не дождавшись этого внимания однажды, он вслед уходящему Космосу крикнул: "fucking nigger". Космос все слышал и понял кто это крикнул. Но даже не обернулся. Зато с тех пор Илюхин паспорт "потерялся". Об этом мне сообщили работники офиса, которые контролировали покупку билетов.
Одной из причин моего начавшегося безразличия к судьбе земляка стало то, что у него все были "е..ные". Китайцы, арабы, футболисты по телеку, негры в соседней камере, вообще все. Причем он с тем же успехом разговаривал в вышеперечисленными и тогда "е....ные" были уже другие. Плюс постоянные разговоры о сексе, женщинах в самых грязных вариантах. Однажды я его и еще одного нашего предупредил, что шутки про гом..ков не только не красят русских, но и могут создавать о нас определенные впечатления. Я попросил больше не шутить на эти темы. Спасибо, вняли. Но в голове все равно ничего не поменялось. В какой-то момент Илюха стал "паршиветь". Перестал мыть голову, спал постоянно между приемами пищи и стал вести себя очень странно. Смотрел как бы сквозь всех, о чем-то размышляя, постоянно крутил самокрутки с табаком и смотрел на меня со странным вызовом. Как будто я хотел лишить его мечты, когда я время от времени спрашивал его как он собирается выбираться отсюда. То, что он начал сходить с ума, я понял окончательно, когда на одной из прогулок он лег в грязном углу, свернулся калачиком и все два часа проспал там.
Если он и решал поговорить, то рассказывал только о дураках вокруг и при этом смех его стал похож на смех еб.....го. О чем я ему тоже поведал, когда он рассказывал какой придурок новенький немец.
Новенький немец. Худой, очень худой, как будто под Москвой лютой зимой. И несчастный. Ну что ж, бывает, люди теряются в этом не самом симпатичном месте и русская щедрость пролилась на него в виде курева, кофе, чая и ободряющих текстов. Немец принял доброту за что-то другое. Конца и края его страданиям не было конца. Я подходил к нему и спрашивал что случилось, но ничего такого, как беда дома или еще чего просто не было, просто к нему не приходили из его посольства. К некоторым годами не приходили. При мне уже пришли к одному японцу, который ждал визита пять лет. А тут два дня и уже столько страданий. Я подбодрял его, рассказывал как важно быть с улыбкой на лице здесь, именно здесь, потому что это помогает как ничто другое. Как важно искать плюсы в минусах, как его мир так заботиться о нем и что все равно к лучшему. Он попробовал и к нему тут же пришли. Но он, су•а, не переставал ныть и делать скорбное лицо. Тогда я решил, что с него хватит, не в коня корм, все сказано сполна и не маленький разберется сам. Но этот Писюлька решил и дальше играть в эту игру и когда меня не было на месте, подошел к Братиславу и выпросил у него кофе и курева. И это после того, как Илюха на весь спортзал рассказывал с дурным смехом как немец случайно обосра....ся на своей кровати. То ли пукнул неудачно, то ли испугался чего. Я заткнул Илюху, налил колы, пересек спортзал и отдал стакан немцу, давая ему понять, что все нормально.
Когда я узнал, что он начал попрошайничать, я очутился рядом с ним в туже секунду и очень доходчиво объяснил ему, что на русскую шею садиться не надо. Что доброта наша никак не похожа на слабость. На следующее утро он не увидел заветного кофейку. Но уже на следующий день я положил ему на кровать пакетик пока он спал. Щедрость и доброта. Не моя лично. Где-то там внутри наша общая. Но он так и не понял этого. Понял, что и кто ему снова помог, но никак не обозначился сам.
Ни кивком головы, ни самокруточкой. Это было не важно лично для нас, занесет он сам что-то или нет, важно было для него. Конечно, он уже дома, пьет пиво и рассказывает о русских не самые приятные вещи, я уверен. Их посольство работает исправно и своих надолго не бросает. Не чета нашему в БКК. Просто когда искренне делишься, стараешься делать это как можно незаметней. Положил и ушел сразу, дотронулся только до того к кому пришел, чтобы выглядеть другом, а не благодетелем и все. Потом смотришь и у тебя уже что-то лежит на кровати: кофе, пару сигарет, печенька. И становится тепло на душе от того, что мы люди, что мы человеки. Что мы все-таки живем тут, все равно живем.
Я очень подружился с одним стариком, Кристофером. 63 года, но пацан внутри. Старый наркоман, балагур и бабник. Наркоман сильно сказано, но нет такого вещества, которое он не пробовал бы и не любил. В Стокгольме его знают все и если даже любого полицейского спросить в центре города где найти Шерифа, то они скажут где. Вот такой он старик. Не буду писать о нем в прошедшем времени, я обещал ему навестить его в Швеции. Алжирец по происхождению. Я говорю по-французски, а это его второй язык и мы все время разговаривали с ним, то о смысле жизни, то о белокурых скандинавских женщинах. Он всегда проходя мимо меня скидывал мне что-нибудь от себя, а я ему от себя. И иногда он не хотел принимать, потому что ему не пришли деньги и он не может меня чем-то гревануть. "Никогда больше так не говори" - сказал я ему. Он сразу все понял и больше так не говорил. Когда он освобождался, мы расцеловались с ним как братья.
Скучно я живу сейчас, ребята. Вокруг дома, машины, надо работать, ходить в магазины, по телеку одно и тоже... Нет я не хочу туда же, это не нормально хотеть сидеть. Но я все чаще, рассказывая вам эту историю, вспоминаю ту паузу, когда Генри спросил меня перед самым освобождением: ты что выходить не хочешь? Конечно хочу, подумал я. Инстинктивно начинаешь стремиться на волю, а попадая сюда видишь что как хомяку надо бегать по колесу, не прибегая никуда, все время на одном месте. В следующей части я расскажу о Ленине, ООН, двух церквях и прогулках.
 
В нашей камере сидел настоящий Ленин. Да, знаю, настоящий лежит там где лежал всегда. Но это было поразительно, увидеть его живым и здоровым. На самом деле это был швед по имени Ларс. Но когда мы увидели его, мы просто о......ли все и каждый по отдельности. Это точная копия нашего Ильича до совершения им революции. Точная до мелочей. Я рожден в СССР и образ Владимира Ильича, понятное дело, впечатался в меня крепко и на всю жизнь. Каким мы его только не видели, молодым, старым, в детстве. И ошибок или натяжек быть просто не может. Ларс и вел себя как вождь. В основном молчал, не участвовал в общественной жизни, а все думал и думал. Когда мы познакомились поближе, то он оказался очень приятным и очень компанейским человеком, лишь деликатность не позволяла ему бродить по камере и проводить время в разных компаниях. С Майклом они были из одной страны, поэтому спали рядом и любая движуха проходила через Майкла и, конечно, через Ленина. Так мы его звали и не только мы. Когда заезжали новенькие, мы обращали на него внимания и с удовольствием наблюдали реакцию оху......ния от каждого, кому знаком этот образ. Во время одного из разговоров по душам я выяснил, что Ларс-Ленин ведущий специалист Вольво на пенсии. Он принимал участие в разработках каждой модели и до сих пор получает письма от завода в просьбе проконсультировать их по разным вопросам. Конечно, он женился на тайке и жил в Таиланде и что-то случилось с документами и его возмущению, тихому и интеллигентному не было конца. "Мы не преступники, почему так "сидим" в таких условиях?". Это как раз в то время, когда на улице было +38, а в камере с одним окном в коридор и почти со 100% курящими сидельцами сколько было внутри предположить трудно. В какой-то момент я стал спать просто на полу. Любая подстилка, даже одежда, была как телогрейка. Пол был не просто теплый, он был горячий. Шорты, майка и локоть под головой. Самое трудное это был заснуть.
Один раз у нас был тихий конфликт, который инициировал Майкл, показывая кто тут старший. Пульт от телевизора был у него. Он на тот момент был замом у Генри и пульт был либо у него, либо у арабов. Я никогда на него не претендовал, ибо что там по телеку мне было пофигу. Мы когда заехали сразу разобрали книги, те что были у отца Сергия. Все вокруг офигевали, что русские только и занимаются тем, что читают и читают. Так и было. Майкл включил снукер. Чтобы заснуть. Старые нарики всегда засыпают под телек, под какую-нибудь хрень. Снукер как раз для этого подходил. А Майкл был стопроцентный нарик только очень веселый и компанейский. Внешность и состояние здоровья Майкла доказывали это с той же вероятностью. Ему часто было плохо и однажды у него накопилась вода в легких. Как - не знаю. Может влажность, может старые болячки. Он начал задыхаться ночью и человек десять скопилось вокруг него с целью помочь. Подскочил китаец, доктор, который жил в камере уже девять лет, давил ему та точки какие-то. Я не знал что делать, только принес ведро куда он схаркивал и когда он вырубался, натирал ему уши. Спортсмены знают, что там много сосудов кровяных и потерев сильно уши хорошо разгоняешь кровь. Так кажется. Во всяком случае он приходил в себя. Решили все-таки вызывать охрану. Генри спал, его разбудили, чего он очень не любил, пришел посмотрел на Майкла и нажал на кнопочку. Была у решетки кнопка как дверной звонок. Минут через пять пришли охранники. На этот раз они были серьезны и вооружены. Х..р знает, чего мы затеяли и под каким видом. Меня сразу отогнали от дверей, палки у них были в руках на готове. Они отобрали самых старых сидельцев, четверых, положили Майкла на одеяло, заковали ему руки и в одеяле понесли вниз, чтобы отвезти в госпиталь. Парни вернулись минут через десять, Майкл вернулся под утро, бледный, как будто на грани смерти, но все с той же улыбкой. В нем всегда сочетались два парня, один подонок, другой добряк и жизнелюб. В комментариях я дам ссылку на его и Ленина страницу в ФБ, если это возможно, зайдите кто-нибудь и киньте в комменты их фотки. Они не будут возражать.
Так вот тогда мы попросили Майкла переключить со снукера на что-то другое. Ночь, жара, не спится и втыкать в снукер было тяжко, но он не выключил, сказал, что ему так лучше засыпается. Думал пошутил, но снукер шел еще часа два, пока тот не заснул. Мне было пофигу, а Братислав затаил и мне потом долго пришлось его охлаждать. Сербы народ горячий. Вскоре Майлк, Ленин и дед Шериф (Кристофер) уехали к себе. Майкл был без дома, сказал не знает куда пойдет, Ларс вроде имеет встречающих и не волновался о будущем, а у деда большая семья и довольно не бедная и тот уходил с улыбкой на лице, что скоро будет пить свое бухло, курить траву и еще чего покрепче. Как только за Майклом закрылась дверь, сорока на хвосте принесла, что он увез с собой около 100000 налика. Выяснилось, что люди из симпатии к нему присылали или оставляли ему налик на билет, но он, как и многие европейцы ждали бесплатной депортации за счет посольства. Русским об этом оставалось только мечтать. Народ некоторый сидел не бедный. Например один швейцарец, как две капли похожий на Франклина со стобаксовай купюры был миллионером и сидел по подставе компаньонов по бизнесу. Таких был немало. По подставе. Деньги, чертовы деньги. Сидел и один еврей израильский. Арабы знали про него, но вражды не было как и конфликтов. Тот 24 часа курил, пил кофе и нервничал. Братислав жил шесть лет в Патайе и знал там много народу и помогал еврею решить его вопрос. Тот пользовался его советами, но когда пришло время помочь Братиславу, еврей спокойно отказал ему, сославшись на то, что денег нет. А они были и приличных количествах. Ну кто бы сомневался.
Вместо Майкла по умолчанию замом стал я. В обязанности входило следить за порядком, принимать новеньких, уборка туалета после приемов пищи. Да, именно туалета, потому что туда сносили все остатки еды после приемов пищи, каждый мыл свой аллюминевый поднос. Нужно было наполнять баки с водой, большую ванную и швабрами помыть полы после того, как все остатки сложат в одно ведро с вставленным в него большим черным мусорным пакетом. Казалось бы работенка эта для каких-то особенных представителей камеры, но у нас был негласный девиз все равны и каждый старался помочь по уборке, в том числе и арабы. Вообще эти ребята произвели очень хорошее впечатление. Очень. Когда Майкл болел, я заменил его и каждый из них предлагал свою помощь уборке. У меня получалось быстро и хорошо и Саид был всегда доволен мной. Саид, вы его помните, надеюсь, маленький с сильным телом и характером иранец, который был старший по душу и туалету. Еще раз говорю, там это было ответственным постом, потому что это единственное место, где мы могли быть людьми. Там всегда было чисто и все почти боготворили Саида за его работу. Ему тогда помогал Майкл. Вот такие были особенности особенного положения. Саиду я понравился не сразу, но как только он увидел, что я делаю все на совесть, стал звать меня помогать все чаще. Когда Майкл стал косить по болезни, то я предупредил Саида, что помогаю только тогда, когда Майкл действительно плохо себя чувствует, а не тогда когда ему неохота. Больше Майкл не косил, а до конца отстоял свою вахту. Особым ритуалом было раздача яиц утром и вечером. Нужно было пробраться через все "кровати" и положить каждому по яйцу. Сначала пять штук заносилось в комнату старшего, а потом всем остальным. Кто сидел долго получали рис и курицу с огурцами в первую очередь, в свои тарелки, а потом все остальные. Всем доставалось поровну, никто не был в обиде на такой порядок. Просто у них уже были свои тарелки, а не аллюминевые подносы и их наполняли первыми. Ничего общего с тем, что кто-то особенный не было. Некоторые сидели долго, но также вставали в очередь и пользовались этими подносами. С той лишь разницей, что Саид потом приносил мне из комнаты старших всю курицу, они ее почти не ели, а закупали еду с воли. Еду с воли могли покупать все.
 
Раз в день приходили тайцы и продавали жаренные ножки куриные, острые салаты, уже порезанные фрукты, огурцы, капусту в качанах и много чего еще. Мы с Братиславом тоже покупали все это, но жаренная курица была не вкусная, мне нравилась вареная с рисом, поэтому Саид за добрую помощь снабжал меня целой тарелкой вареной курицы. Я делился с новенькими, у которых не было денег и друзей. Новенькие были почти каждый день. В том числе и русские. Хорошо запомнился добрый мужик из Владивостока, который по пьяни стащил омара из супермаркета и его зажопили на выходе. 120 000 обошелся ему этот замороженный омар, включая тайских адвокатов, переезды из тюрьмы в тюрьму и билеты домой. Да еще и в черный список попал. Он боялся только этого, потому что отдыхал с семьей по шесть месяцев в году в Паттайе, снимали там квартиру и единственный выход его был только менять паспорт и одну букву в фамилии. Так тайский компьютер не сможет вычислить его из черного списка. Был один парень из Белоруссии, который провел у нас только одну ночь. Незаконно работал гидом, за что и был задержан и депотирован. Был и москвич Женька, который произвел на меня великое впечатление. Деньги на билет у меня уже были. Саня, Коля и Леха уже к тому времени улетели, но я решил помочь найти деньги Братиславу на билет и остался его ждать. За это арабы прозвали меня Кинг. Подождать товарища в тюрьме имея билет для них было сродни подвигу. Я же решил не оставлять его одного, перспектив у него не было, сам горячий и легко мог угодить в неприятность. Женька, узнав всю ситуацию просто оставил Братиславу 30000 бат на билет. Он надолго останется в моей душе героем, москвич Женька. Его попросили, еще на воле, привезти сигарет из Лаоса, и он взял на пару блоков больше, чем позволялось, в итоге очутился в там где очутился. Кто заказывал сигареты сказали твои проблемы, вещи его сп.....л его друг, с которым они жили в одном доме..... Вот так может поворачиваться жизнь и порой не знаешь кто этот человек рядом с тобой, как он поведет себя в трудной ситуации. И до этого он мог быть твоим другом детства, как это было у Женьки.
Однако он не потерял веру в людей и первым же нуждающимся отдал свои деньги. Братислав и я были просто ошеломлены таким поступком и потом часто обсуждали как работает его величество Приятие. Мы никогда не унывали, шутили и смеялись, строили планы. Так мы друг друга и поддерживали, то остужая, то вдохновляя. Он молодец, всегда мог перенастроиться из агрессивного в состояние Приятия. Он же и стал третьим помощником в нашей святая святых - ванной и туалетом. Кто-нибудь из арабов и северных корейцев всегда были рядом помочь по уборке или чистке большой ванной, откуда мы все мылись. Это единственное место, где мы оставались равными и внутри мы были рады этому. Это наше естественное состояние, быть равными и лишь поэтому никто не брезговал помогать Саиду убираться. В русских тюрьмах с туалетами связаны определенные понятия, но там было не совсем по-другому. Когда случился коллапс с засором, все вышли помогать справиться с этим ужасом, который продолжался четыре дня. Дело в том, что в какой-то момент ООН запретил, чтобы к нам приходил врач, сантехник и приносили пожертвования. Генри не знал почему именно наша камера заслужила такого отношения. Во всем мы были хорошей камерой без происшествий, драк и ЧП. Люди покрывались бордовыми пятнами, лекарств не было. Воду отключали иногда на полдня и мы мылись из бутылок, которые заблаговременно наполняли. Еду от двух церквей, католической и буддисткой к нам тоже перестали пускать. Без еды, воды, лекарств и неработающим туалетом мы провели несколько дней. Устранить засор мы пытались своими силами. Генри, я, Братислав, Саид, араб из Йемена самый шустрый, северные корейца молодые в сапогах и распираторах чистили всю систему канализации в своей камере. Самоделкин малайзиец, тот странный, вычислил как расположены сливы и мы затыкали по очереди все дырки и прокачивали одну из них. Что сказать, мы были почти по колено в дерьме. И Генри, и арабы и я. И почти все старались помочь. Мажоры китайцы стояли с сигаретами и в перерывах закладывали нам их в зубы, поджигали и смотрели уважительно на все это. Удивительно, конечно. До сих пор удивительно. Могли бы и отсидеться, дождавшись счастливого конца. Некоторые так и делали, англичане, например. Эти люди вообще пропащие, как они могли стать центром бизнеса в мире, создать МИ-6, я не понимаю. Один из них пять минут искал ножницы, чтобы открыть пакетик с кофе, на котором не оказалось насечки, чтобы спокойно открыть руками. Пять минут это очень долго. Мы с Братиславом наблюдали за этим с нескрываемым изумлением. Он так и смог догадаться зубами сделать насечку и открыть, а мучительно ходил искал ножницы. Королева, чай в пять часов, мнимое понятие что они выше всех по происхождению это все что у них было. Ни смекалки, ни вежливости, ни доброты. Возьмем их голыми руками если что.
Церкви приносили вкусные лепешки, как чебуреки, только без мяса, пропитанные маслом и бобовый острый суп. Всем очень нравилось, выстраивалась очередь мы с Саидом наливали всем до краев и по нескольку лепешек. Маленькая, но радость. Другая церковь приносила тоже лепешки и сладкую желтую хрень из какого-то фрукта, как каша. Тоже было очень вкусно. Может быть потому, что мы понимали и видели, что о нас кто-то заботится и не забывает. Потом все это резко прекратилось. Почему так и осталось загадкой. Ладно с едой, но почему не приходила врач, это было уже за гранью понимания. Мы покрывались пятнами. Буквально все. Вода помогала лишь частично. То ли жара с духотой, то ли полной отсутствие хоть какого-то свежего воздуха и солнца делали свое дело, но антибиотики от врача и мазь ксерортутная помогали очень здорово. Такой мазью я мазал стариков, которые еле ходили и в душе могли запросто упасть, подскользнуться. Поэтому они предпочитали отлеживаться, пока я не отводил их помыться за руку. Мы и сейчас то, будучи молодыми, не особенно кому-то нужны, что говорить о стариках. Они светились от счастья, когда пили наш чай или засыпали чужой рукой намазанные мазью от воспаления. Порой приходилось даже выгонять их на прогулку. Да и там они норовили сесть у стенки и два часа смотреть как кто-то играл в футбол, баскетбол. Я их поднимал и заставлял ходить пешком туда сюда. Сначала со скрипом, а потом, уже на следующих прогулках они сами вставали на лыжи и нарезали круги по периметру. Движение это жизнь, что ни говори. Подробнее о прогулках в следующей части. Оставайтесь людьми и всегда помните, что каждый из нас отражение другого. Мы все одинаковые, только играем разные роли. Берегите себя, а еще пуще берегите ближнего своего.

это Ленин.
 
Прогулки. Не понимаю, как пол камеры не выходили на прогулку. Это же такой был кайф побыть два часа в другой обстановке и глотнуть какого-никакого воздуха. Прогулки происходили раз в три дня. Ровно в десять утра дверь открывалась и кто хотел выходил гулять. Сначала по коридору вниз на первый этаж, направо офисы управления центром, налево спортзал. По всему пути стояли охранники, чтобы мы на забрели куда ни туда, мы заходили в спортзал и нас запирали на два часа. Можно было пройти "не туда", но не было смысла никакого нарушать порядок. Когда спускали вниз в офисы, чтобы оформить билет или выступить переводчиком, заставляли надевать ярко оранжевую майку с надписью по-тайски: Я преступник, если читаете это, звоните в полицию. И телефон. Можно скинуть и майку и рвануть через офисы на улицу, но и там белую рожу быстро найдут и чем все закончится неизвестно. Куда бежать то? Мысли такие были, но они были просто мысли. У всех, кто заперт такие мысли. Итак, мы в спортзале. Потолок метров двадцать. Очень высокий и стены решетки, поэтому воздух БКК казался чистым по сравнению с воздухом, да какой там воздух, в камере. Когда выходишь из душа через коридорчик в саму камеру, то врезаешься буквально в стену тяжелую от дыхания, дыма и запаха тел. Как плотная масса. Не вонючая, но очень тяжелая. Казалось можно отламывать от воздуха куски. Но, как говорил мой старшина в армии, человек такая скотинка привыкает ко всему. Он был прав. Хороший опыт, чтобы найти в себе человека. А потом еще остаться им. И сделать еще лучше человека в себе. И посмотреть не фальшивишь ли, не обманываешь себя-его-их, не подстраиваешься ли. Хотя можно и ничего не являть. Был у нас один японец. Он вообще ни с кем не разговаривал. Ни-ко-гда. Он всегда был на своем месте. Либо спал, либо ел, либо смотрел в себя как-то, иногда по сторонам. Ничьей помощи не принимал, добавку еды тоже, лишнего яйца - ничего. Мылся в одежде. Лежал он с краю, у самой входной двери и частенько его "заборчик" задевали. Он сердился, но не больше. Я часто наблюдал за ним. Иногда он даже посматривал в телевизор и улыбался. Очень симпатичный мужик с полными боли глазами. Но таких лучше не трогать, они хотят этого больше всего, чтобы их не трогали.
По пути в спортзал мы выносили мусор за три дня и пакеты с остатками еды. Я часто ел после всех уже, помогая Саиду и видел сколько еды выбрасывается. Риса всегда было много, но так же много выбрасывалось и вареной курицы. Не совсем это были кости, хотя на меркам воли это кости. И я негодовал, когда приходили с подносами и ссыпали в пакет хорошие кусочки. В основном это были северные корейцы. Я их спрашивал, чего кидаете, отдавайте другим. Некоторые так и делали. Северные ели так. Рис, кимчи-капуста острая ихняя и заливается водой горячей из кулера. Все. И яйца. Просто выкидывать еду, особенно в таких условиях это кощунство. В моем доме никогда не выкидывали еду, хотя мой отец всю жизнь в торговле проработал и кормил в СССР не только артистов и хоккеистов с футболистами. Он из голодного детства был, поэтому к еде особое отношение. Отец мне не разрешал даже по пояс голый за стол садиться, неуважение к столу было.
Пакеты в руки, тяжелые от риса и вниз. Кто первый выходил из камеры, попадал на "нести пакет". Кто косил и быстрее шагу, те были возвращены криком Эй, б..я!! Пакетик захвати. Отказаться было невозможно, это было бы уже вызов дружному коллективу камеры. А он был дружный, что говорить. Хотя время от времени у каждого сносило крышу. Сдавали нервы. Не так то все весело, просто не я один старался улыбаться, многие держались. Но и у меня были мысли, еб..ть, что я тут делаю когда у меня деньги и билет были уже!! Но дальше этого мысль не шла, товарища подождать было дело святое. "Я как тебя увидел, вот он Иисус" - сказал мне Братислав свои впечатления от нашей встречи. Не знаю что было в его словах, правда, ложь, лишь бы я не уехал, не знаю. Смотрел он глаза, а мое мерило такое - смотрит человек в глаза когда что-то говорит или нет. Самая искусстная ложь это когда врешь и в глаза смотришь. Не знаю что было правдой и зачем были эти слова, но в самолете, как только мы сели в Москве у нас произошел разговор, который можно отнести в категорию неприятный. Очень неприятный для меня. Мне тогда показалось, что я напрасно помогал искать ему деньги и ждал его. На секунду показалось. Больше я об этом не думал. Никогда. Знаю, что это хороший друг и брат, а страшно может быть каждому, особенно одному. Был у него друг... Мишка бурят. Кто из Бурятии может узнаете этого человека. Как только за ним закрылась дверь, больше мы его не слышали и помощи не видели. Братислав дал ему одну ценную вещь с собой, чтобы он продал ее и прислал ему деньги на билет. Мне он очень нравился Мишаня. Добрый, открытый по-своему парень, простой, бурят по внешности, почти азиат, капитан ВС Росии, прошедший горячие точки!!. Делился последним, уезжая проставился последними деньгами, оставил только на дорогу, но когда Братислав просил его сделать все правильно, тот пообещал и опустил глаза. "Не давай ему эту вещь, Братэ - говорил я ему, - в искушение его вводишь, загуляет ежели, то друга потеряешь". Так и вышло. Канул Мишаня вместе с ценной вещью. А они были настоящими братьями с Братиславом, долго сидели в Патайе, если бы не Братик, хе...ово было бы Мишке одному.... Как приехал он так больше и не позвонил, мы позвонили его матери, она сказала, что Миша прилетел, только его нет дома. Он из тех людей, кому капля в рот попадает огненной воды и тот делается другим человеком. По трезвому я бы за него жизнь отдал и он за меня. Пьяный - не человек. Братислав еще долго бил кулаками в стенку, сказал, что найдет его на Байкале, адрес даже есть... Говорил не давай, сохранил бы друга. "Никуда ты не поедешь". Сейчас Братислав в Москве, живет у Коляна, и мы даже не видимся...Тот разговор в самолете оставил у меня осадок. Не осуждение, а осадок. Всем может быть страшно быть одному и все могут любыми путями быть с тем, у кого "фонарик". А потом идти своим путем, когда у фонарика сядут батарейки или появится свой.
Мы на прогулке. Братислав занимает очередь в магазинчик. Я, не раздумывая иду к боксерской груше. И два часа хуярю ее как учил Петр Михалыч. Я с детства люблю и занимаюсь боксом и такой о такой отдушины я мечтать не мог. Или час груши и час бега по периметру. Когда я вышел на первую прогулку, тогда никто почти не бегал, только ходили. В основном японцы, туда сюда. Когда я начал бегать, бегать начали северные молодые, ирландец один пожилой грузный, а ходящих прибавилось значительно. Хороший пример заразителен. Остальная масса сидели по стеночке, и занимались тем, чем занимались в камере. А нет, часть играла в баскетбол. Играла громко сказано, кидали в кольцо по очереди, кому отскочит. Играли тогда, когда нас вместе с неграми запихивали на прогулку. Их было человек пятьдесят. Самые основные подходили поздороваться, Хелло, мафия. Им это было важно. Мне было по...ру. Там, когда вокруг много незнакомого народа собиралось, мне хотелось пиз...чить их каждого вырубать. Не знаю почему. Иногда звериное просыпалось, но контролируемое. Однажды меня из офисов отвели в спортзал, где были одни индийцы. Мне хотелось положить их всех. Мне их было не жалко. Никого. Я их ненавидел. За рожи их, за запах, за жесты, за все. Негры тоже были претендентами на схватку, но они все были предельно вежливы и ничего не оставалось как быть вежливым в ответ. Ну и запах от них... Не пота, а их, коричневый запах. Так пахнет коричневый цвет. Если настроиться, учитывая обстоятельства, то можно свыкнуться, привыкнуть к запаху, если сразу не понравился, то можно сойти с ума.
 
Генерал любил отойти в конец зала и кинуть мяч в кольцо. Долетало, молотилка там была будь здоров. Однажды он промахнулся и мяч аккурат влетел молодому Киму в его нереально большую голову. Илюха часто смеялся над ним за глаза, какая у него голова большая и жопа. Не замечая, что у самого вырос горб, скривились пальцы рук и ног от каких то инъекций для роста мышц и выросли сиськи как у женщины. ММА три года... ага, б..я.. у телевизора, наверное.
На прогулках к решетке часто подходили разные люди, от которых могла зависеть судьба тех, кто сидит. Француженка с заплаканными глазами, работница ООН, приносила журналы и раздражала мужчин своей ничетак фигурой. Космос иногда приходил, в коричневых штанах и апельсиновых ботинках. Привозили еду: фрукты, салаты, липкий рис, жаренные ножки, огурцы, чеснок, арахис, соки замороженные. В магазинчике было почти все, что было у Генри, но на пять-десять бат дешевле. Генри не возражал, мы закупались, но все равно шли к нему время от времени. На тот момент мне, как его помощнику, полагалось три кофе в день и еда с воли. Я почитал свои записи, я иногда записывал что происходило, и нашел слова, где называю Генри "тот еще ган..он". Как оказалось душа человек, но только если рядом с ним душа тоже. Закрытых, борзых, грязнуль, англичан, американцев и тормозов он не любил. Орал на них, каждого называя не по имени, а по названию страны. Меня тоже так и звал - Русский. Сначала по определению, потом с уважением. Мне трудно было представить, что в его магазине можно было в долг отовариваться и русские до нас оставили там приличный долг, забыв о нем сразу как только улетели. Пришлось все это поднимать в его глазах. Получилось неплохо. Однажды к нам привели сына годовалого одного араба. Запустили в камеру, с папкой повидаться, и вечером забрали. Все оторвались с малышом по контактировать, особенно Генри. 14 лет тюрьмы в его лучшие годы... не удивительно, что он бывал очень злым, но всегда справедлив и гуманен.
Я рассказывал об одном англичанине, Джоне. Когда я узнал, что он 25 лет проработал статуей, я смеялся целый день и всегда когда вспоминал об этом. Это тот, кто "схватил" за fucking russians. Лежал он рядом с Саней, а Саня рядом со мной. И что-то он забуробил однажды, громко что-то объяснял Саньку.
Сане было по.еру что он несет, тот за территорию личную что-то причесывал, которую никто не нарушал. Можно, но только спокойно. Саня не нуждался и меня не просил, но я вмешался. "В чем дело, бл..?, Тебе х.....и надо". Все это было на английском и с тоном, который можно описать только с помощью русского мата. Тот сбавил тон и начал чуть виновато объяснять мне что-то. Я понимаю английский, на котором не говорят носители языка, но нихера не понимаю когда говорят англичане или американцы. Поэтому решил говорить я. Я напомнил, что я понимаю слова fucking russian`s/ И в конце разговора я посоветовал ему следить за жопой, чем вызвал смех у старых северных и еще у нескольких сидельцев. Тот тут же сказал Ок и замолчал. И только тогда я понял как это выглядело. Джон очень громко спал. Музыкальный такой товарищ, пускал тихих и не очень тихих. Но в процессе объяснения зачем Володька сбрил усы, я не уточнил почему ему надо следить за жопой. Корейцы и остальные поняли это как угрозу проникновения туда, о чем я упомянул. Такого гомо характера разговора я явно не желал, но и исправлять ситуацию, объясняя зачем я ему посоветовал следить за бампером было поздно. Кстати с тех пор его было "не слышно". По ночам он смотрел телек, а днем отсыпался, поэтому все слышали его "песни", но с тех пор музыка стихла. В тот же день я подошел к нему и протянул руку со словом Мир. Он о.....л, но схватился за руку как-будто висел над пропастью. Я сделал это так, чтобы все видели максимально. Мне не было совестно, не удобно, не комфортно после конфликта. Я хотел, чтобы все видели, что мы мирные люди, но заигрываться с нами не надо. Так же было и на прогулке.
У мажоров был слуга. Он сам вызвался. За это он получал остатки со стола и сигареты. Такой китаец "от сохи" как у нас говорят, но с очень скверным характером. Всегда был не доволен, а лучше сказать завидовал своим же. Ну и борзел так же, как он думал борзеют его хозяева. Они его не просили шестерить, он сам за ними убирал. Так же и не обращали на него внимания. Он это чувствовал и классовое неравенство его жрало изнутри. Он борзел и это было видно. Он гавкал. Мы так и назвали его - собака. Говорил громко, кого-то ругая все время, американцев иногда или его кого и тогда мы по-русски предлагали ему завалить е......ник. Он затыкался и запоминал. Запоминал снова и снова, что он собакой будет пока не улыбнется. Этот Писюлька вообще не улыбался. Однажды он встал в очередь впереди Братислава. Я увидел и подтянулся с вопросом, какого хера. Он начал объяснять, что его послал Генри и его ничего не е....т. "Тогда спроси разрешения и скажи спасибо". Его ответом было "За что спасибо?". Тут уже я не выдержал и объяснил ему что тут все равны и надо быть вежливым. Генри не вмешался, мажоры тоже. Генри всегда ставил человека в очередь в самое начало, независимо от того сколько было уже человек в очереди. Это было нормально, по уставу, старший имел право, старшим быть непросто. Отвечал за многое именно он, пока остальные просто сидели. Но в том случае, собакен нарисовался к концу прогулки и мог бы вежливо объяснить кто его попросил и поблагодарить за то, что его без вопросов пустили. Но он тогда думал, что имеет поддержку со стороны мажоров и даже Генри. Но вежливость то никто не отменял. Он уходил что-то тявкая негромко и я проводил его громкими матами и угрожающим тоном. Минут через десять я подошел к ним, к нему и протянул ему руку как тогда Джону. Мне не нравились ни Джон, ни Собакен, но что-то подсказывало мне, что этот шаг не от слабости, чтобы как бы чего не вышло потом, а просто предложение Мира, несмотря на то, что я зол на них. Он так и не понял моего шага, зато поняли мажоры. Я увидел по глазам. Уважение и признательность. Джон после этого вел себя хорошо и как только я начинал убирать его табак с пола вокруг моей "кровати", то тут же спохватывался и начинал "пылесосить" быстро и качественно. Табак для него был не мусор, для меня любая крошка и волос это уже не чисто. Дежурная тряпка была всегда и она никогда долго без дела не лежала. В основном убирать приходилось волосы. Но лучше мне самому себе об этом не напоминать.
С прогулки мы возвращались аккурат к обеду. Приходил охранник, нас сажали на пол линиями. Русских отдельно, арабов отдельно и т.д. Мы поднимались на свой этаж, заходили в камеру и все по правилам общежития шли через ванную, где каждый мыл ноги, тапочки и вообще любая обувь были запрещены, поэтому приходилось мыть ноги каждый раз после похода за пределы камеры. Ополаскивал. Для этого заранее набирался большой таз воды и туда кидали несколько пластмассовых плошек. Создавалась толчея, новенькие и старики тупили и делали все медленно. Я брал две плошки и каждому подходящему к тазу обливал ноги. Вот они не ожидали от меня такого! А это было всего лишь практическая польза, когда нет толпы и каждый с чистыми ногами уходил в общую зону. Мы все одинаковые. Там это понимали и хотели так жить все. Кто забывал, напоминали. Что творится в мире сейчас это хаос и кошмар. И поверьте мне, нет никакой воли, есть одна большая камера и в ней творится полнейший беспредел.
В следующей части я расскажу немного о Саиде, мультиках, религиозной ячейке, иранце, который искал своего бога, мороженном и о наших последних днях в IDC.
Наша одёжа )) Майка на случай выхода из камеры и побеге. Шорты из зоны.
14085456057459.jpg
 
Пора уже выбираться из этой камеры. Порядком мне она уже надоела. Внутренний ластик готов уже стереть этот опыт, оставив мне только сухой остаток, эссенцию. Последние дни там запомнились именно туалетным коллапсом. Аккурат к этому были проблемы с водой. Про эту проблему я написал всего одну строчку, а ведь это было совсем не весело. Душевая это было наше все. По правде, полчаса в общем помещении и можно снова идти мыться. Мокрыми никто не был от пота, тело быстро покрывалось толстым слоем неизвестно чего. Ну не знаю как назвать это. Вентиляторов на потолке было около десятка и со стен маленьких тоже больше десяти. И все они крутились на каждого сидельца. Потным быть тело не успевало. Но было же жарко. Душно. Поры тела забивались быстро, а кожа ведь тоже дышит, поэтому не было такого, чтобы никто не мылся. Все время кто-то мылся. И вот выключили воду. Это место выглядело так. Шесть закрывающихся на веревочку с гвоздиком кабинок, одна из них была хозяйственного назначения: швабры, тряпки, пакеты с отходами за два дня. Сушили белье там же в кабинках, во всех пяти, ибо специального места для этого не было. Сушили и в камере тоже, закрывая единственные окна. Напротив кабинок прямоугольная ванная по пояс высотой и полтора человека длинной. Вода лилась 24 часа, и если уровень воды становился критически низким, Саид \"опускал шлагбаум\", бамбуковая палка, воткнутая в решетку, на которой надпись на английском и китайском, что на данный момент мыться нельзя. Когда вода набиралась больше половины, шлагбаум поднимался. Саид всегда четко следил за теми, кто пытался \"быстренько ополоснуться\" и выгонял их. Если кого-то \"быстренького\" увидит Генри, то тот получает порцию крика после которого больше никогда больше не принимает таких опрометчивых решений.
Саид был иранец. Я думаю на сегодняшний момент он либо в низком старте освободиться или уже освободился. Вся его семья, кроме жены, ортодоксальной мусульманки, жили уже в разных странах. Я не помню кто где, но его ждали в Канаде, Южной Корее, Америке и в Австралии. Маленький, метр пятьдесят не больше, лысоватый, в очках он был для меня большим авторитетом. Главный по туалету и душу был очень силен духом и телом. Вообще описание его внешности я бы назвал одним предложением: такие нравятся женщинам. Да-да, не удивляйтесь. Она даже не Апполон, с небольшим животиком, но... Ну все знаю Дени де Вито. Вот прибавьте к этому не комедийный дух, а дух Силы и внутреннего Равновесия и будет Саид. Я не женщина, но за моими плечами 4 года МГУ психологии и 10 самообучения и практики, я не ошибаюсь в том, что Саид любимец женщин. В Иране ему взбрело в голову поменять религию. И его жена, не долго думая пошла в полицию и заявила на него. Я не знаю как, но Саид успел соскочить из страны. Некоторые просто сами сдаются в IDC и сидят там уже сами выбирая страну, куда им хочется поехать. По политическим мотивам. У русских перспективы такие тоже есть, но решений этих вопросов может занять годы. А так сидишь и обращаешься в выбранные посольства в БКК с просьбой предоставить гражданство. Северные так и делали. Они сидели вообще счастливые и полные надежд на свободную жизнь. И они ее получали. Саид не мог вернуться в Иран, потому что его ждало разбирательство и скорее всего виселица. Один такой христианин мог настроить второго, третьего и для такой страны это целая угроза. Поэтому можно обвинить в распространении порнографии, например, и повесить на высоте метров двадцать, пока тело не оторвется от головы. Саид был из одного села с Нимо, о котором я писал раньше, тот который сидел долго в 14ой камере. На горе, домик над домиком, вид на другие горы, воздух, тишина, гашиш, спокойствие. Но вешали там так же часто как принимали роды, поэтому инстинкты самосохранения заставляли некоторых искать более спокойные места для жизни. Нимо веры не менял, просто был молодым продуманским человеком и просто приехал работать программистом в БКК. Нашел там девушку и, думаю по своем расчету, хотел жениться на ней. Почему я так думаю... В статусе его Скайпа такие слова: “Practice love on animals first; they react better and more sensitively.” G.I. Gurdjieff. Думаю они говорят сами за себя. Автор этих слов заслуживает не только моего огромного доверия. Мы с ним часто переписываемся, он знает много слов на русском, сидел с русскими и рассказывал мне такие истории из жизни русских в тюрьме, что я покатывался со смеху. Ну во истину, русские бывают такие кадры. Первое слово, которое выучил Нимо было Б..я. Но что он отметил про нас, что нам свойственно чувство Справедливости. Это он и наблюдал у русских. А как русские восстанавливали или сохраняли справедливость и вызывало во мне добрый, признательный смех. В основном через Силу. Не обязательно кулаками. Все стремится к Равновесию, жизнь, вселенная, люди. И когда находится тот, кто имеет это чувство с рождения, в генах, они ему по умолчанию \"подчиняются\" и потом живут и радуются в этой среде, ибо нет ничего комфортнее места, где все справедливо.
Другой иранец, я о нем писал, длинный и с большим носом, который пытался покончить с собой и жил в комнате Генри, был с более сложной жизненной историей. Когда мы только заехали, Саид, он, два молодых северных и еще кто-то, не помню, каждый вечер собирались в религиозный кружок и читали Библию. Читали и объясняли друг другу как они поняли то что прочитали. Иногда обращались к отцу Сергию, тот с радостью и довольно толково объяснял им то или иное значение прочитанного. Но вскоре их ячейка распалась и иранец впал в сильную депрессию, целыми днями лежал лицом к стене, свернувшись калачом и обмотав голову полотенцем. Он искал бога, искал кому можно помолиться о помощи и поддержке. И было зачем. Дело в том, что у себя на родине он по молодости и глупости был завербован какой-то антиисламисткой организацией и приобрел статус шпиона на своей родной территории. Когда понял, что какие бы свои плохие не были бы, быть шпионом западло и лучше свалить оттуда, чем сдавать своих. Всех подробностей не помню, но кажется ему удалось свалить тогда, когда про него прознали, иначе не сносить ему было головы. Да, вспомнил, он \"работал\" на Запад. И теперь его не принимал никто. Дома ждала казнь, Запад от него открестился. Перспектива молодому парню сидеть в IDC годы, а может и десятилетия. Это запросто. Если никто тобой не интересуется и нет денег на билет, то можешь сидеть сколько хочешь. Может быть это было и причиной того, намеком, что к нам не пускали врачей, отключали воду, не пускали церковь с едой, не пускали сантехников, то что у нас сидели хлопцы годами и никуда не торопились. Хотели, но не было возможностей, либо их дела лежали на самых дальних полках в разных посольствах, а то и вообще не было никаких дел. Китайцы некоторые не сидели, а жили там. И никуда не рвались. Там их кормили и была еда. У многих на воле не было никаких перспектив. У того же Тосико, пожилого японца, которого отловили в БКК с бородой до пупа и волосами до копчика, какие могут быть перспективы на родине. Только такая же жизнь. Нищенская и без крыши над головой.
Иранец страшно мучился от своего предательства. Генри его занимал делами специально, чтобы тот отвлекался как-то, но свободного времени подумать все равно оставалось и тот ложился лицом к стене и физически можно было ощутить как тому плохо.
 
Молодому хотелось на волю, что тут еще сказать, а у него не было практически никаких перспектив, что его примут свои или западники. Вторые его использовали и, понятное дело забыли, свои ждали, чтобы спросить с него за предательство. Страдания Иуды самые страшные. Но он им не был. Он был запутавшимся парнем, добрым очень и крайне симпатичным, когда мог улыбаться. Последний раз я видел эту улыбку, когда успел крикнуть ему, уже через решетку, когда мы улетали: \"Начни писать дневник! Там найдешь своего бога!\"
Я видел его страдания, но не мог ничем ему помочь. Я всегда подходил к новеньким и спрашивал чем могу помочь и если что обращайся ко мне. Некоторые день-два осваивались, заводили знакомства. Таким был парень филиппинец, на пятьдесят процентов с обожженной кожей. Так он упал с мопеда, тот загорелся и пол лица и тела его было сами знаете какими.
Но он не комплексовал. Два-три дня он получал от меня грев, покурить, нештяков, чтобы не так грустно было, а потом он сам нашел товарищей среди северных и уже с ними спокойно сидел ни в чем не нуждаясь. Я всегда им говорил, что мы, русские помогаем всем. А если кто на шею запрыгивает, слетает с грохотом. Потом мое внимание переключалось на других новеньких. С тем филиппинцем мы даже до аэропорта вместе доехали в одной автозаке и он сказал нам несколько теплых и искренних слов. Чего еще может быть дороже того, когда понимаешь, что все было не зря..
Я надеюсь иранец, не помню его имени, услышал меня и стал вести дневник. Я давно уже обнаружил и вооружил его этим, что когда пишешь дневник, то с кем-то разговариваешь. Пишешь не как в туалет сходил, не как в игру доиграл, а как себя чувствуешь, что не понятно в жизни, задаешь вопросы, что мучает. И тогда физически и ментально ощущаешь Слушателя. Это и есть тот, кого принято называть богом. И тогда приходит помощь. Не зря же написано - просите и дано вам будет. Я бы сказал Спрашивайте. И ответ будет. На самые сложные вопросы. Кто мы. Зачем мы. Зачем мы делаем то, что делаем. Ответ на вопрос "Я убираю свою комнату, чтобы она была чистой" не подойдет. Вопросы "Зачем мы живем". Чтобы родить детей тоже не подходит. У них потом те же вопросы, у наших детей. Я лично хочу знать точно зачем я живу. Каждую букву.
Телевизор у нас выключался только с часу дня до четырех. Порядок такой был и его строго соблюдали. За редким исключением, когда шло что-то очень интересное чересчур. И когда мы заехали в основном смотрели фильмы по кабельному в ужасном качестве, китайские новости, китайский сериал по вечерем и полицейские истории. И, конечно, футбол по ночам европейский. Повторы и свежие матчи. За короткое время мне удалось убрать из ежедневной программы передачи про доблестную полицию. Заебали эти стоны о помощи, эти хари "мужественные" на камеру, эти пустые слова о справедливости. Англичане только такую хуйню и смотрели. А спали они на тот момент рядом с Майклом, который обладал пультом. И когда я на всю камеру долго интересовался что в башке у вас, англичан, что вы эту муть смотрите постоянно, то пульт стал навещать и меня с тех пор. И тогда я стал включать.....Мультики. И что вы думаете, когда даже фильм шел многие не смотрели, а занимались своими делами. Но когда шли мультики, веселые, в стиле Тома и Джери, не про роботов, конечно, то вся камера затихала и перлась в телек. Первым, вторым точнее стал смеяться Генерал. Первым был я. Так надоели мрачные картинки, что юмор из мультиков был как сходить в зоопарк с родителями, таким же радостным. Но как смеялся Генерал, здоровый хитрый мужик, это дорого стоило. Я специально отдавал пульт потом, и "листая" каналы, листающий стал цеплять каналы с картунчиками, будет там что-то смешное или нет. Я был уверен, что это вернуло многих на детские вибрации, и, соответственно на лучшие варианты своего будущего. В такие моменты дети ни о чем не волнуются, радуются. И пяти минут достаточно, чтобы за счет таких моментов переместиться на линии жизни, где вы счастливы и довольны. Если кто-то захочет узнать об этом подробнее, читайте Зеланда "Трансерфинг Реальности", о том как управлять своей жизнью. Недаром Иисус говорил: Будьте как дети. Дети ни о чем не волнуются. И чтобы управлять жизнью, нам надо как минимум не волноваться ни о чем, чтобы не происходило с лозунгом "Все к лучшему!". И второе главное правило: следить за своими мыслями. Отсутствие беспокойств и правильные мысли и вот уже руль в ваших руках. Как останавливать внутренний бесконечный диалог можно научиться по книге Стивена Волински "Квантовая психология". Я так страдал от внутреннего диалога, что полгода жил в джунглях. Но об этом в продолжении. Не позволяйте вашей жизни случаться с вами, рулите ею. Это возможно и необходимо. А иначе зачем тогда жить.
 
Вы знаете кто наиболее счастлив в жизни? Те, кто имеет наименьшее количество предпочтений. Предпочтения есть у всех, но счастливых людей, а такие есть, отличают от других накал этих самых предпочтений. Градус, фанатизм, поклонство. Стоит заиграться в какую-нибудь игру как политика, отношения с другим человеком и почему-то все рушится, идет не так, порой вообще выглядит мерзко, как это зачастую у политиков. Поэтому необходимо соблюдать баланс, равновесие во всем, что вы делаете и о чем думаете. Я не был особо политичен, скорее не был вообще, но телевизор нет-нет да и коснется разума беспределом происходящего и вот ты уже "зацепился" за идею мира, справедливости. Если есть идея мира в голове, значит где-то появляется очаг войны, если есть идея справедливости значит где-то будет или уже есть так называемый беспредел. Упорядоченный хаос - так наш мир характеризуют те, кто наблюдает за ним. Хаос это наше стезя, упорядочить его - их. В прошлой главе я упомянул Стивена Волински, это реальный учебник как держать себя в балансе. Это был мой спаситель от постоянного словесного мыслительного процесса в голове. Если и слушать, так чистый разум. Чистый разум в голове только тогда, когда остановлены мысли о прошлом и беспокойства о будущем. Интересно, но факт, когда прошлое не волочется, а о будущем нет беспокойства, появляется голос чистого разума и когда он перестает вещать, остальное место в мыслях отводится безмыслию. Это и есть состояние Здесь и Сейчас, тот самый Миг между прошлым и будущим (именно он называется жизнь - стока песни). Почему альпинисты так любят горы или парашютисты прыгать, или аквалангисты нырять или хобби различные? Потому что вы в этом Здесь и Сейчас. Прыгая нет времени думать о прошлом и будущем, в горах тоже самое и под водой. И адреналин тут не при чем.
Стоило мне заговорить о политике и отдать при этом предпочтение, как получил ведро ментальных помоев. От этого тоже надо уметь защищаться, коли появилась такая брешь. Если бы я оскорбился и стал отвечать соразмерно полученному, то "расплата" была бы жесткой. В недавнем случае я "словил" энергетический спад на некоторое время, потому что что-то, но я все же ответил, поиграл с огромной энергетической субстанцией под названием Политика и она оторвала от моей энергии жирный кусок. Магические игры это и есть обмен энергиями. Она может ослаблять и даже убивать. Когда встречаешь с улыбкой любое оскорбление, то оскорбление остается там откуда вылетело и разъедает того, кто его выпустил. Встречать все с улыбкой это большой искусство и единственный правильный Оберег от внешнего негативного воздействия. Но и негатив нужен лишь для того, чтобы лишний раз проверить насколько вы сильны. Мой сын владеет этим даром. В зоне на Самуи вокруг него собирался народ местных сидельцев и он мог стоять так хоть целый час, не произнося ни слова и не меняясь в лице, оставаясь просто улыбчивым. Попробуйте представьте себя на пять минут в такой обстановке. По нему даже начинали стучать, желая увидеть хоть какую реакцию, но только не такого спокойствия. В такие моменты я перехватывал руки и с той же улыбкой просил не стучать по Сане. Все равно ничего не добьетесь. Иной раз и я "бился" о ее защиту, доказывая порой что-то и отступал с удовольствием, когда понимал, что он в свои 20 научился тому, чему еще не научился я полностью в 43. С ним всем комфортно, буквально. Потому что он не отдает никому и ничему особого предпочтения. С ним многие любили поговорить из старшего поколения в камере №7. Мне никогда не нужно было контролировать его, где он, с кем, не обижают ли. Не обижали. Не могут. Что-то странное такое излучает Саня, что о агрессии уже даже нет и речи. Человек забывает о ней, даже если и была и находит другой способ взаимодействия. Если кроме агрессии других вариантов нет, то он уходит просто. Можно же просто - поговорить. Таким был Патрик, алжирец с американским гражданством, высокий седой мужчина очень похожий на Александра Лазарева старшего. Они часто сидели разговаривали и Саня рассказывал ему о России, о нашем быте, о нашей жизни. Я видел как Патрик все больше и больше проникается добротой к нам, русским, понимая, что отдельные проявления неадекватности присущи всем народам, не только русским или американцам. И в США живут люди адекватные, понимая кто ими руководит и что вообще происходит. Очень часто эти люди находят у себя русские корни. Я писал о Нимо, иранце, с которым мы сейчас часто переписываемся и который читает не только Гурджиева, учителя Сталина и Гитлера. Так и у него нашлись корни из России, его прабабушка.
Патрик потом постоянно передавал привет Сане, когда тот улетел. С таким теплом и радостью в глазах, как будто поговорил с Иисусом. С моим сыном связана одна старая история, не знаю стоит ли рассказывать о этом... Может быть для кого-то это будет уже слишком нереальным об одном человеке. Но мир весьма стремительно развивается, даже если кажется, что он катится вниз кубарем. И кто знает, как будет через сто лет, кто поведет нас вперед, дальше в другие измерения. Ладно, пока не буду об этом. Хочу поблагодарить дядю Колю, который два года был с нами, с Саней и со мной, и который многому научил и меня и Саню. Мы обменивались накопленными знаниями и, как ни крути, выяснилось, что мы встретились не случайно. Как так мы такие "безоблачные" оказались в тюрьме? А кто сказал, что это трудный или ужасный путь? Я всем старшим офицерам говорил что мне понравилось у вас и это было правдой. Жизнь очень вовремя решила наши проблемы, мы уже давно хотели вернутся в Россию и ждали удобного решения нашего желания. И дождались. За нами приехали и с тех пор возили только на машинах и бесплатно. Билеты, конечно, пришлось купить и вообще мы потратили больше, чем стоимость билетов, но это может означать только одно, что у жизни были на это деньги для нас.
За 40 дней мы сменили 5 камер в разных точках Таиланда. На наших боках, на бедрах, казалось уже никогда не пройдут коричневые пятна, то ли синяки, то ли стертости от лежания на полу, но они прошли. Прошли и обиды к тем, кто как мне показалось был неадекватен и эти состояния о описывал в первых частях. В идеале все, что происходит надо благословлять и успешно забывать, ведь у жизни еще мегатонны информации для нас и столетия ситуаций, которые еще предстоит прожить. А мы порой застреваем в обиде или решении давно протухшего вопроса на месяцы, а то и годы. Нас давно ждет уже новое, а мы тащим х..нь под названием прошлое пока не выбиваемся из сил. Кто заканчивает жизнь себя убивая, вспоминая недавний случай, не догоняет, что начнет свою жизнь заново пока не решит то, что решить не захотел. Только уже не самых комфортных условиях. Да, я все о том же недавнем случае с одним актером. Надо же было такую свинью подложить близким, дав им понять своим поступком какие они были никчемные, что их папа повесился на ремне чуть ли от плинтуса. Чувство вины им до конца жизни обеспечено. А это самое поганое чувство, после страха и хорошо, если они это чувство смогут перебороть ценой самоустранения от решения их отца покончить с собой. Депрессия это и есть внутренний мыслительный диалог-монолог, хозяин, а точнее носитель которого не способен остановить. Вряд ли в своей голове он "гонял" позитивные мысли, строя свое будущее. Он был в прошлом. Его настоящее было прекрасным. Богатство, востребованность, маленький ребенок и дети постарше. Он был в еб....чем прошлом, или в крайней степени шизофрении. А шизофрения это монолог-диалог нон стоп в голове. Кто-то сказал, что мы все шизофреники отчасти. И это верно. Не верно только к тем, кто способен быть в состоянии нуля, в Балансе. "Квантовая психология". Стивен Волински сам чуть с ума не сошел от собственных мыслей и, в итоге, будучи ученым, нашел выход однажды спросив свою голову: Откуда ты пришла, мысль. И куда уходишь? И в этот момент он почувствовал, что мысль остановилась, не зная ответа на этот вопрос. И эта пауза и есть тот самый миг. То, что мы называем Счастьем и куда все стремимся.
Предыдущие части я все же отредактирую и положу на другие ресурсы сетевые и продолжу уже там. Кто захочет читать дальше, милости прошу уже туда.
В последние дни и часы в камере №7 мы боролись с туалетным коллапсом и кое-кто из обитателей получил за создание этой проблеме по лысине. Если кто помнит, я уже писал, что треснул Шри-Ланке по башке, по неприкасаемой башке. Многие не хотели видеть его в камере. Он за всеми наблюдал, подсматривал и подслушивал. И даже Генри не мог его убрать, переселить в другую камеру. По одной причине.
 
Войдите или зарегистрируйтесь для ответа.

Похожие темы

stuffwood
Как добавить закадровый голосовой перевод видео в любой браузер
Ответы
0
Просмотры
13
stuffwood
stuffwood
Bazz13
Рецепт крэка. Как курить?
Ответы
0
Просмотры
80
Bazz13
Bazz13
Alisa
Как работает интернет и можно ли его вывести из строя
Ответы
1
Просмотры
52
Jarvis
Jarvis
Zver2018
Топ Трип №1: Фосфата Снег и Весна или Как за 15 Снежок Репку чистили)
Ответы
3
Просмотры
68
Zver2018
Zver2018
acid.bot
Как курить ДМТ: 5 методов с подробным объяснением
Ответы
4
Просмотры
333
ProLiNe
ProLiNe
Назад
Сверху